— Если я узнаю что?
В дверях стоял Люциус — воплощение непринужденной аристократичности — лениво вертя в руках перо. Устремленный на Снейпа напряженный взгляд резко контрастировал с его кажущимся спокойствием.
— Несмотря на твою любовь к скрытности, — медленно проговорил Малфой, и каждое слово камнем ложилось на плечи Мастера зелий, — тебе никогда не удавалось ничего утаить от меня. Странно, что ты все еще пытаешься.
С видимым усилием Северус выпрямился.
— Сила привычки.
Тень улыбки мелькнула на лице Люциуса.
— Ах, да. Я помню.
Несмотря на добродушный тон, или, наоборот, именно из‑за него, Снейп мрачно уставился на Люциуса, и выражение лица у него было точь–в-точь как у Драко, когда тому не удавалось настоять на своем. От кажущейся легкости слова Люциуса казались еще острее.
— Заходите, нечего устраивать представление на виду у всех, — сказал Малфой и посторонился, давая им пройти, по–прежнему не сводя глаз с Мастера зелий. Который, наоборот, старался не встречаться с ним взглядом. — И, может, мне все‑таки расскажут, что случилось в мое отсутствие?
— Мы выжили и помогли спасти мир, — сказал Драко, волнуясь за наставника. — Спасли слизеринцев, не попали в Азкабан и привлекли на нашу сторону «Пророк»…
— Ах да, «Пророк»… — Люциус закрыл дверь, повернул ключ, и тот мгновенно отрастил щупальца, которые впились в дверную ручку и раму, надежно защищая вход от вторжения. Или перекрывая пути к бегству.
Северус взглянул на запертую дверь и отвернулся. Открыв стоящий у стены бар, он принялся перебирать напитки. Никому ничего не предложив, налил что‑то себе и захлопнул дверцы.
Драко не знал, что случилось с семьей Диггори, выжили ли они, а по состоянию предложенной им комнаты не мог ничего определить. На стенах не висело картин, не было еле уловимого беспорядка, указывающего на то, что в комнате кто‑то живет. Голубой ковер на полу, кремовые стены, изящные занавески и мебель темного дерева. Как и в столовой, мебель здесь была какая‑то подчеркнуто пасторальная. Сквозь высокие окна струились солнечные лучи. Без сомнений, в этом безличном, почти казенном окружении отец чувствовал себя как дома. Драко же казалось, что он задыхается, но непонятно почему — оттого ли, что привык к прохладным, сумрачным подземельям или из‑за подозрительного блеска в глазах отца.
— Пока мы путешествовали, нам удавалось время от времени достать выпуск–другой «Пророка», — сказал Люциус. Он сел возле огня и посмотрел, не выдаст ли кого‑нибудь выражение лица. В конце концов взгляд его остановился на гриффиндорце.