…Варька, словно очнувшись, сама вскочила на ноги, ошалело моргая и судорожно глотая открытым ртом воздух. Не теряя времени, Артем со Старым схватили ее, за что руки только уцепились, и поволокли подальше от места схватки, где морф окончательно подмял под себя самца и теперь вгрызался в него, одновременно раздирая передними лапами его все слабее дергающееся тело. Пока они тянули ее — девчонка все же пришла в себя и последние метры бежала уже сама. Все втроем они отбежали подальше, благо бурелом наконец-то кончился. Крысолов схватил Артема за плечо и тот, догадавшись, сдернул с себя трубу гранатомета, Старый уже достал гранату…
…Белая вспышка, ярче чем утреннее солнце на заре, когда оно встает над лесом, в переливах птичьих голосов, унесла с собой боль. Самец даже не успел осознать, что п р о ш е л…
…-Что это за тварь была, а, Артем? — отдышавшись, спросил Крысолов. Взрыв трехкилограммовой гранаты в клочья разметал и рысь и его врага, так что от того не осталось даже клочка бурой шкуры. Но Артем, вспомнив перепончатые лапы, терзавшие тело рыси, довольно уверенно предположил:
— Я так думаю — выдра это была. Странно, вообще-то, что она до таких размеров доросла. Я ж говорил уже — дикари редко могут своего мяса подожрать, чтобы так вырасти. У них вообще морфы редко бывают — мы только один раз кабана мертвого видели — шустрого такого, не морфа, но видно уже начавшего изменяться — видно, поросенка своего съел, вот и вырос.
Артем, вспомнил, как они тогда раз за разом пытались выстрелами свалить ослепшую тварь — глаза, уже переместившиеся, с боков морды вперед, как и положено хищнику ему батя первым же патроном удачно высадил, но картечь только стучала об калкан мертвого кабана, а тот упрямо шел к деревне, где уже дико визжали от нестерпимого ужаса домашние свиньи, — и непроизвольно передернул плечами. Ему тогда удалось перебить кабану ногу, но мертвый зверь, зарываясь лычом в землю, все рвался в их сторону, скаля непомерно большие для кабана зубы. А и клыки же у него были! Васька тогда с винтарем прибежал, ну, батя и приложил тогда зверюгу, чуть не в упор уже, правда…
— Оклемалась? — спросил Старый Варьку. — Не задел он тебя, кстати?
— Варька, уже вроде, полностью пришедшая в себя, пожала плечами и протянула Старому для осмотра ладони. И хрена ли там высмотришь? У Артема вон у самого и руки и рожа после этого похода по бурелому расцарапаны, так что остается только надеяться, что ни одна из этих царапин — не от когтей морфа.
В полном молчании команда тронулась дальше, ускорив шаг: переход по бурелому занял почти час, так что из графика они уже выбились — если за ближайшие полчаса до базы не доберутся — совсем плохо будет — а ведь надо еще и с вояками переговорить, и обратно в поселок вернуться. К счастью, они вскоре выбрались на очередную лесную дорогу, которая, по заверениям Варьки, точно вела в сторону военной части. Лес снова стал темным, сумрачным — опять елки пошли. Если бы осенью, ну, или под конец лета — должны бы тут грибы пойти, боровики, а уж потом, в октябре — и рядовки. Как для Артема — один из самых вкусных грибов. Плотный, хрустящий — с картошкой само то. Сейчас то, конечно, рано для грибов — никаких нет, даже "мышиных" — батя так, а следом за ним и Артем, по простоте, все несъедобные грибы так называли, не сильно разбираясь в видах поганок. Ну, бледную поганку — ту, ясное дело, знать надо. Помнится, во второй год, как Херня пришла, так бледную поганку тоже собирали — слух прошел, мол, зомбаки от поганок окончательно сдохнуть могут. Только, как того зомбака еще и накормить той поганкой, если он кроме мяса ничего не ест? Пробовали поганку ту отваривать, а потом, в том же отваре — и мясо варить. Сашка уже на цепи сидел — мясо ему скормили, только ни хрена не вышло, ясное дело — брехня оказалось. Только, разве что, медленнее стал, может быть. Так и плюнули на это дело. Может, если бы лет сто их таким мясом кормить….