Утро, как назло, было по-летнему солнечным и ярким. Оно бы ничего, если на Симонихе купаться. Или хотя бы сено сушить. А вот вход на завод был расположен как раз с восточной стороны, так что надо было входить прямо под солнце, которое слепило глаза. Банан даже очки солнцезащитные одел. Ну, Банан — тот еще пижон. Лучше всех, наверное, Сикоке было — ему и щуриться не надо.
— Ну, пошли, сталкеры. — негромко обронил Крысолов, и вся группа медленно пошла к воротам проходной, растягиваясь в цепь
За воротами стояла тишина. Она наступила как-то резко, словно отсеченная бетонным забором, только негромко скрипел песок под ботинками. Полную, снарягу для Артема Крысолов тоже из хозяев выбил — и не в счет оплаты, кстати. ("Ага, ты поторгуйся с ним, — заметил на удивленный восторг Артема Кусок, — он для команды, если надо что — из горла выгрызет. Не хуже морфа."). Подогнанная форма ладно обнимала тело. Да и к разгрузке потихоньку он уже привык — зря, что ли последние два дня, только что не спал он в ней? А вот ботинки он старые одел — новые пока разносишь, а тут уже нога привыкла Провожать их никто не пришел, если не считать конечно, охраны поселка, которая, опять же ненавязчиво, но показательно терпеливо ждала. Пока их команда не пройдет за ворота завода. Наверное, и дальше будут ждать — пока они не выйдут или… "Выйдем!" — успокоил себя Артем.
Тем временем Крысолов показал вперед двумя пальцами, и Банан, кивнув, перехватил свой "Вал" и переместился вдоль длинного проезда, присел возле бетонного блока, предназначенного, по-видимому, перегораживать, в случае чего, въезд на территорию и стал контролировать крыши невысоких кирпичных построек расположенных рядом. Артем с Сикокой и Старым начали подходить поближе, когда Крысолов негромко произнес:
— Банан, слева — низ — одиннадцать.
Артем, осторожно скосил глаза, не забывая контролировать свой сектор, и увидел вышедшего, по-видимому, на звук шагов, зомбака. Он вырулил своей знакомой походкой из-за угла впереди стоящего дома, на секунду задержался, слегка разведя руки, будто удивившись, точь-в — точь, как этот…о! — Вицин перед горшками в той старой комедии, и бодро заковылял к ним, шаркая по земле. Голова у него была наклонена набок, будто он к чему-то все время прислушивался. Большой опасности он не представлял, и Банан, с некоторой даже ленцой, всадил ему нож шагов с шести прямо в лобешник. Тот повалился, даже не вздрогнув.
…Еще когда пошли первые известия, о том, что по городам стали ходить какие-то…не смейтесь… ну… неживые… не пьяный я!… и убить их можно выстрелом, или сильным ударом в голову, короче, повредив головной мозг, перед уцелевшим человечеством стал ряд вопросов, ответы на которые стали важны ж и з н е н н о, а именно: