Положив портфель на сиденье между собой и политруком, я вытащил из кармана комок портянки и намотав ее на ногу, одел сапог. В машине это было неудобно, но я справился.
— Теперь давай послушаем, кто ты и откуда, — как я и опасался начал задавать вопросы особист.
— Всеволод Суворов. Семнадцать лет. Сирота. Умм, сын полка. Генерал Рычагов друг моего отца помог с учебой, дал приказ командиру полка, вот я и научился немного летать…
— Ха, немного. Это единственный случай, чтобы один летчик, за ОДИН бой, сбил ПЯТЬ самолетов противника. Да еще и на И-16. Да еще и мальчишка который еще не состоит на службе! — покачал головой впереди сидящий Некрасов.
— Ну ладно, как научился летать немного понятно, но вот о генерале лучше молчи. Его сняли с постов, как недисциплинированного и не справившегося с обязанностью руководителя, — спокойно сказал особист, дождавшись, когда майор замолчит.
— Ясно.
— Теперь давай рассказывай откуда у тебя этот портфель.
Майор Никитин и старший лейтенант госбезопасности Никифоров, ехали в штаб в ВВС фронта, где собирались просить летчика на ЛаГГ. Были у них там знакомые, но тут им попался я. В соседних истребительных полках, никто на ЛаГГах летать не умел, а тот летчик который на нем прилетел в штаб фронта с приказами, был сбит и сейчас в госпитале. Я даже не знаю фарт это, или просто удача так попасть, но как бы то ни было, мы уже подъезжали к зданию которое занимал штаб ВВС.
— …и тут у меня боезапас кончился, ну я и стал крутиться, пока они меня в «ножницы» не взяли.
— Какие «ножницы»? — сразу же ухватился Никифоров. К штабу мы подъехали минут десять назад, и сейчас стояли около ряда таких же машин и вели разговор. Они узнавали меня, а я их.
— Ну это когда два истребителя одновременно атакуют по боковым векторам. Вот я и назвал их «ножницы», — выкрутился я.
— Понятно. Ладно, идите разведотдел, там все сдашь, и доложишься, а мы пока твоей легендой займемся, — сказал лейтенант.
Маузер я оставил в машине по совету майора, слишком ценная вещь для простого сержанта, так что любой командир мог меня обидеть отобрав, мол у меня и так есть ТТ. Очки тоже оставил, на всякий случай.
«Политрук» уже скрылся в дверях, как к ним подошли мы с майором.
Не успели мы войти в фойе, как какой-то командир заорал на меня.
— Кто такой, почему в таком виде?
Повернувшись, я увидел подполковника, который привлекая к себе внимание блеском сапог, выпучив глаза возмущенно смотрел на меня. Вид я имел действительно непрезентабельный, а что вы хотите, поползай по немецким тылам, сам похожим станешь. Мне ничего не оставалось, как только вытянуться по стойке "смирно". Никитин открыл было рот, но тут меня спасли, и кто? Сам Павлов.