Небо стремительно темнело. На западе пелена низких серых облаков уже подернулась первыми багровыми разводами. Еще час-полтора и настанет ночь — время, когда на Земле безраздельно властвуют ужас и смерть, которым верно служат жуткие летучие монстры. Призраки! Воспоминание об этих исчадиях ада заставило призадуматься. А ведь упыри боятся призраков не меньше, чем мы, люди. Трупоеды прячутся под землю с первыми сумерками. Выходит, нам необходимо продержаться еще совсем немного, какой-нибудь час или даже меньше. А дальше… А дальше посмотрим!
— Уснул что ли?! — Леший со злостью пхнул меня в бок. — Стреляй, мать твою!
— Давай, всех вниз! — я схватил притаившегося за башней Пашку и толкнул его в десантный люк.
— Ты что, сдурел? — Андрюха и впрямь глянул на меня как на умалишенного. — У амбразур ограниченный сектор! А позади БТРа вообще мертвая зона!
— К дьяволу амбразуры! Прячемся! — вторым человеком, которого я запихнул под защиту брони, была Лиза. — Забирайтесь подальше вглубь! Не толпитесь у люков! — приказал я ей.
Лиза растеряно закивала и попятилась в темноту стального чрева.
— Вскроют ведь! — Леший всадил пулю в лоб раненному упырю, который уже практически подобрался к колесам «восьмидесятки».
— Могут и не успеть. Темнеет, — я красноречиво ткнул пальцем в небо.
Загребельный послушно глянул в указанном направлении, после чего бегло осмотрелся по сторонам, кивнул, не понятно то-ли мне, то-ли самому себе и, заглушая грохот выстрелов, проревел:
— Внутрь, бродяги! Только сперва гранатами… Все разом… По команде…
Андрюха первым сорвал пришпиленную к разгрузке РГД-шку, выждал несколько секунд, тем самым давая своим бойцам возможность изготовиться к броску, а затем во всю глотку гаркнул:
— Огонь!
В момент, когда прозвучала команда, я оказался бок о бок с Блюмером, видел, как тот размахивается и готовится швырнуть… Сердце гулко екнуло, когда в руке аспиранта мелькнуло чешуйчатое тело «лимонки». И ведь бросит этот хлюпик ее шагов так на двадцать, не более. Цирк-зоопарк, нас же всех тут, нахрен, осколками посечет!
С криком «Стой!» я кинулся на безмозглого вояку, перехватил его руку и уже собирался накрыть ладонью спусковую скобу, как совершенно неожиданно Блюмер разжал пальцы. Граната с шипением полетела вниз. Она ударилась о бронированную крышу «восьмидесятки», подпрыгнула, словно резиновый мячик, и прямиком юркнула в распахнутый настежь десантный люк.
Это было самое жуткое мгновение моей жизни. Я совершенно четким, кристально чистым умом понимал все, что происходит. Через пару секунд в замкнутом пространстве стального корпуса прогремит взрыв. И надо же было так случиться, что именно там и именно сейчас находятся самые близкие, самые любимые мной люди: Лиза, Пашка, да еще этот мирный, тихий, никогда и никому не причинивший вреда старик.