Он говорил низким внушительным голосом, и она как под гипнозом позволила ему дать ей лекарство.
— Кошмары не длятся долго, — сказал он, отставляя пустой стакан. — Будут еще другие времена на острове.
Ее серые глаза заволокло дымкой, тонкие черты обострились.
— И ты никогда меня не покинешь, моя прекрасная колдунья!
Казалось, она едва ли осознавала, что он говорит. Он подождал, пока веки ее опустились, наклонился и притронулся губами к мягкой впадине у плеча.
— Спи спокойно, Мелисанда!
Вновь на остров пришло лето. Клэр лежала на зеленом склоне, поросшем дикими орхидеями. Сквозь верхушки пизоний лился прозрачный свет, птицы щебетали, насекомые с переливающимися крылышками жужжали в цветущих зарослях. Над пляжем кружил морской орел, его крылья отливали металлическим блеском в сияющем утреннем свете, а в прозрачной голубизне лагуны покачивалась на якоре «Мелисанда».
Клэр блаженно вздохнула и прикрыла глаза, мысленно обращаясь в прошлое. Нелегко это было поначалу — занять место жены промышленного магната: бесчисленные общественные обязанности, разочарования, неизбежные потери, постоянный водоворот гостей, бизнеса и развлечений, но ей очень нравилось быть тетей некоей особенной девочке. Адам надеялся на нее, и она справлялась, и очень удачно, что ее друзья и свекор не преминули отметить. Это лето было первым настоящим отпуском, который они проводили вместе после своего медового месяца в Европе годом раньше.
Длинная тень возникла над ней, и алый цветок гибискуса лег ей на ухо. Она открыла глаза: полное жизни загорелое лицо было перед ней, синие глаза сияли. Она томно простерла ему навстречу руки. Адам опустился рядом…
— Удачно выбрал время, — протянул он.
Попозже он приподнялся на локте:
— Между прочим, я кое-что поменял в гостиной… есть там портрет некой Клэр.
Глаза их встретились, слегка насмешливые.
— Так тебе Дэвид и дал. — Обманчивая улыбка тронула ее губы.
Он сгреб ее подбородок жесткой рукой.
— Ты вышла замуж за меня… запомни!
Могла ли она забыть? Насмешливого, властного, чертовски надменного Адама! Ни с кем на свете она не поменялась бы местами.