Ей от всей души захотелось развернуться и убежать куда глаза глядят, но вместо того, чтобы действительно уйти, она, как назло, застыла на месте, не в силах даже глаз отвести от сцены, свидетельницей которой ей пришлось стать. Какой скандал — у Дрю Форсайта роман с мачехой!
Оставь их в покое, велел ей внутренний голос, это не твое дело! В конце концов, кто она такая, чтобы вмешиваться в дела других людей? Ей следует сделать вид, что она ничего не видела. Ева отвернулась, но краем глаза продолжала наблюдать за происходящим. Наконец миссис Форсайт и ее спутник вышли из оранжереи. Кажется, женщина все еще была сильно расстроена. Немудрено: она наверняка смертельно боится мужа. Сэр Дэвид вдовствовал много лет, прежде чем снова решил жениться около года назад. Ева хорошо помнила, что писали по этому поводу газеты: «Форсайт женился на ровеснице своего сына».
Это была правда. Сэру Дэвиду было сейчас за шестьдесят, хотя он по-прежнему оставался невероятно привлекательным мужчиной. Его новой жене, совладелице крупной компании по связям с общественностью, едва перевалило за тридцать. И несмотря на то, что от сэра Дэвида действительно было легко потерять голову, та самая общественность, с которой имела дело нынешняя миссис Форсайт, была абсолютно уверена, что невеста никакой любви к мужу не испытывала.
Странно, но Ева вдруг ощутила нечто вроде жалости по отношению к Дрю Форсайту. Он не производит впечатление человека, который бы не отдавал себе отчета в своих действиях. Должно быть, он осознает всю тяжесть ответственности, которую взвалил на себя, заведя интрижку с женой отца.
Но, кажется, к женщине потихоньку возвращалось самообладание. Она слегка тряхнула головой и повернулась к Еве. Удивительно, но огромные аквамариновые глаза миссис Форсайт не выражали ровным счетом никакого смущения, как будто она была уверена в собственной невинности. Она слегка кивнула и улыбнулась. Ева тоже ответила ей сдержанной улыбкой.
— С тобой все в порядке? — участливо поинтересовался Дрю, заглядывая своей мачехе в лицо.
— Не беспокойся, все нормально, — тихо проговорила женщина и прикоснулась рукой к его щеке.
Затем она развернулась и прошла мимо Евы, направляясь дальше по коридору. За ней, словно шлейф, потянулся терпкий аромат «Кензо». Ева вздрогнула. Именно эти духи очень любила ее мать.
— До вечера! — крикнул Дрю и широко улыбнулся.
Морщинки под его глазами мгновенно разгладились, лучистая белозубая улыбка осветила его красивое лицо. Двери лифта распахнулись, и только теперь он заметил Еву.
— Наверх? — бесстрастно осведомился он, изучая ее своими пронзительными зелеными глазами.