Я представляю себе, как мы собираемся в широкие круги-хороводы, держим в руках мерцающие свечки и тонируем все вместе. (О тонировании мы еще поговорим.)
"Поднимайтесь вверх по гамме обертонов как по лестнице Иакова",[14] — советует Вилайат Инайат Хан.
Если тонирование вас пока пугает, можете начать с чего-нибудь попроще, вроде колыбельной или "Песни духа".
Композитор и звукотерапевт Шона Кэрол утверждает, что пение — это естественное лекарство. Она ведет курс под названием "Песня духа", где помогает людям справиться с эмоциональными и творческими блоками. "Песни духа" — это импровизированные песни из самого сердца, которые формируют не слова, а эмоции. Вы просто выбираете тему, над которой хотели бы поработать, и поете о ней без слов. (Это необыкновенно сильная техника.) Работая с Шоной, я начала петь о своей умершей матери, по которой скучаю, но которую никогда не оплакивала. Через несколько минут слезы свободно потекли из моих глаз. Эта боль жила во мне столько лет, но тогда я, наконец, соприкоснулась с ней и начала исцеление.
Как и запахи, звуки проникают в самое сердце, минуя интеллект. Однажды мы с моим первым мужем работали над документальным фильмом о музыке под названием "Последний вальс". Для нас это были далеко не лучшие времена. Мы были молоды, ветрены, ранимы и упрямы. Казалось, силы, неподвластные нам, старались нас развести. И все же я отлично помню, как мы сидели в одном из офисов киностудии после долгих, изнурительных съемок, во время которых несколько дней подряд слушали "Последний вальс" Робби Робертсона.
— Не припомню, когда еще я была так счастлива… — сказала я тогда. — Знаю, все так отвратительно, но все же есть в этом нечто прекрасное.
Прекрасной была музыка Робертсона. Ритм вальса придавал ей эффект покачивания, раскрывавшего сердце. Тогда я этого не понимала.
Музыка воздействует на раны, которые мы даже не можем описать словами. Она воздействует на те сферы, в которых остальные средства бессильны. Каждый из нас способен не только творить, но и исцелять. Мы снова и снова делаем это, хотя почти никогда не замечаем. Более того, многие из нас интуитивно тянулись к музыке за исцелением, хотя и не понимали этого.
"Внимательно прислушиваться — значит пробудить в себе музыканта", — уверяет звукотерапевт Дон Кэмпбелл. Я находила этому подтверждение и в своей жизни.
Когда моя мама Дороти Кэролайн чувствовала, что не справляется с нахлынувшими эмоциями, она садилась за фортепиано и играла вальс Штрауса "Голубой Дунай", пока ее настроение не становилось столь же безмятежным, как музыка.