— Зачем нам охранники? Разве сейф не знает, что здесь уже есть полицейский? — пошутил Матеос.
Инспектор обратил внимание, что Мараньон захватил из библиотеки книгу «Архитектура счастья», которую он листал в ожидании хозяина.
Мараньон открыл книгу примерно на середине, и Матеос увидел, что на странице шариковой ручкой записан ряд цифр.
— Должен признаться, что без подсказки мне не открыть свой собственный сейф. Что, если Томас, как и я, не мог запомнить восемь цифр? Как вы думаете?
После того как на пульте были набраны нужные цифры, сейф перестал свистеть, и, когда дверца засветилась зеленым светом, замок с щелчком открылся.
— Прислушайтесь к моему совету, инспектор: разыщите сейф Томаса и откройте его с помощью ваших восьми цифр.
— Обязательно так и сделаю, сеньор Мараньон. А что вы там говорили о мировом господстве?
— Просто иронизировал над пресловутым жидомасонским заговором. Знаете, инспектор, масоны — а нам с вами нет смысла притворяться, что вы не знаете о моей принадлежности к братству, — бывают злодеями только в кино. Вот и вы, похоже, почему-то уверены, что Томасу перерезали горло моей гильотиной.
— Я этого не говорил. Но я был бы плохим полицейским, если бы не спросил о ней.
— Любой сейчас может сконструировать гильотину, инспектор. Вы этого не знали? Чертежи есть даже в интернете. Ясно, что речь идет лишь о моделях, но достаточно втрое увеличить размеры, чтобы получить такую же гильотину, как те, на которых только за время Французской революции были казнены примерно сорок тысяч человек. Я говорю «только» потому, что, как вам, наверно, известно, во Франции гильотина использовалась вплоть до распоряжения президента Жискара д’Эстена. А запретил ее Франсуа Миттеран.
— Наверное, еще один масон.
— Не сомневайтесь. Мы ее изобрели, мы ее и упразднили. Вплоть до взятия Бастилии применялись два основных способа казни: аристократам отсекали голову топором или мечом, а простолюдинов вешали. Оба способа одинаково жестоки. Вам известно, скажем, что Мария Стюарт (Ванесса Редгрейв, если вы увлекаетесь кинематографом) умерла лишь после третьего удара топором? После двух первых она оставалась в сознании. Первый удар пришелся ниже головы, второй рассек подключичную артерию, из которой во все стороны брызнула кровь. Последний удар отсек голову от тела. Если не считать нескольких хрящей, которые палачу пришлось отделить, пользуясь топором как пилой. Братство, к которому принадлежал доктор Гильотен…
— Мы закончили бы раньше, если бы вы перечислили тех, кто не принадлежит к масонам, сеньор Мараньон, — пошутил инспектор.