— Я вас с трудом узнал! Что это у вас на носу?
— Шина. На днях я чуть было не лишился носовой перегородки.
— Вы стали знаменитостью! Пресса пишет, что вы были ключевой фигурой при поимке убийц человека, которому отрезали голову.
— Сказать по правде, Антонио, я бы предпочел не быть ключевой фигурой и не оказаться на пороге смерти.
— Я сделаю вам хот-дог? — спросил продавец и, не дожидаясь ответа Даниэля, насадил булочку на штырь.
— Хот-дог? Вы называете их на английский манер?
— На мой взгляд, так лучше для торговли, английские слова сейчас в моде. Кроме того, — пояснил продавец, показывая на большой зонтик, защищавший прилавок от солнца, — надпись «хот-доги» умещается по краю зонтика. Ну что, вы теперь миллионер? В газетах пишут, что вы нашли место, где находилась Десятая симфония.
— Дело в том, что один человек нашел это место раньше меня, так что, Когда Европол открыл сейф в банке, там было пусто.
— Значит, вы остались без гроша.
— Более-менее, — подтвердил Даниэль.
— Я читал, что один из убийц был застрелен. А судья? Ее поймали?
— В то же утро, в Альмерии. Она собиралась пересечь Средиземное море на пароме, чтобы оказаться в марокканском порту Надор. Я слышал об этом от инспектора, который мне недавно звонил. Этот сюжет непременно покажут в вечернем выпуске новостей. Ее поймали, потому что один полицейский графолог, который анализировал ее почерк в письмах тридцатилетней давности, вспомнил, что видел его в судебных поручениях, которые судья выписывала несколько месяцев назад. Она подписывалась «Л», Ланчас, так ее называл Томас, чьей возлюбленной она была в юности. Влюбленные пары часто обращаются друг к другу по фамилии.
— Значит, обезглавленный музыкант был когда-то любовником судьи? А я вроде бы читал в газетах, что он гомосексуалист.
— Томас пошел тем же путем, что и другой очень известный музыкант, Леонард Бернстайн.
— Не представляю себе, о ком идет речь.
— Но вы наверняка смотрели фильм «Вестсайдская история». Это на его музыку: I like to be in Ame-ri-ca, O.K. by me in Ame-ri-ca.[28]
Продавец хот-догов заулыбался, услышав, как Даниэль напевает самую известную песню из самого известного мюзикла в истории.
— Бернстайн, — продолжил свой рассказ Даниэль, — много лет был женат на чилийской актрисе Фелисии Монтеалегре, и у них было трое сыновей. Где-то в середине своей карьеры — кстати, тогда и развернулось движение геев, — он собрался с духом, чтобы уйти от жены и начать жить с режиссером музыкального радио Томом Котраном. Различие между Бернстайном и Томасом в том, что первый вернулся к жене, когда узнал, что у нее рак, и заботился о ней до самой ее смерти. Напротив, Томас, хотя и чувствовал себя виновным в автомобильной катастрофе, изуродовавшей его подругу, так к ней и не вернулся. Той пришлось провести несколько долгих месяцев в больнице в Альмерии, а он почти не навещал ее.