– Я серьезно, – ответил Денис. – Вот здешний директор школы похож не на учителя, а на…
– А он и не учитель, – сердито сказал Шенк. – Он алкоголик и продажная шкура. Не удивляйся, я говорю серьезно… Ну вот, тут я живу.
Домик стоял в глубине ухоженного садика. За оградой цвели огромные алые розы – Денис ни разу в жизни не видел таких. Шенк протянул мальчишке руку:
– Искренне рад был знакомству, Денис.
– Я тоже, – Денис пожал крепкие сухие пальцы старика и вскинул на него глаза, потому что Франц Ильич задержал пальцы мальчишки в своей руке.
– Рассказы Шепелева можешь оставить себе, – сказал старик. – В честь нашей встречи.
* * *
Как ни странно, но оба родителя были дома. И не только они – с ними был Кенесбаев, все трое сидели в столовой и о чем-то дискутировали. Разуваясь, Денис усмехнулся – преобладал голос матери.
– Что-то они подозрительно быстро сдались, – возмущалась Валерия Вадимовна. – «Да-да, все-все, сделаем-сделаем», – она явно кого-то передразнила. И бумаги с ходу подписывают. Впору прямо дома лежать и по телефону распоряжаться… Только у меня такое чувство, – на этот раз голос ее был мрачно-пророческим, – что они свои издержки и убытки покроют за счет урезания зарплаты рабочим.
– Была такая мысль, – это уже прозвучал голос отца. – Прямо сегодня и озвучили шепотком.
– Ах, озвучили… – Голос матери стал опасным, но Борис Игоревич рассмеялся:
– Ну, я тоже… озвучил. Насчет идущего расследования и возможной конфискации. Они и скисли.
– А бумаги уже подписали, Валерия Вадимовна? – В голосе Кенесбаева было веселье. Все трое расхохотались. – Вот это они попали… Однако хватка у вас мертвая. Вы что, сговорились так все провернуть?
– Практически, – ответил Борис Игоревич. – Видите ли, Кенесары Ержанович, они довольно предсказуемы. От нахальства и безнаказанности. Так что все было весьма просто.
– Гм, просто… – В голосе начальника полиции прозвучало недоверие. – А вот что делать со школой? От Амирова вы помощи не дождетесь. Ему и своя-то школа до лампочки, как говорится. А мне, простите, придется иметь дело с несколькими сотнями пацанов, которые окажутся на улице без дела. Мозги у них в сморщенном состоянии, а ненависти к «богатеям» более чем.
– Естественно! – взвилась Валерия Вадимовна. – Лучше, когда они гниют в шахтах!
– Валерия Вадимовна, милая душа, – голос Кенесбаева стал просительным, – да не лучше и не в этом дело. А дело в том, что они ведь всю свою энергию применят знаете для чего?
– Знаю, – буркнула женщина. – Чтобы гнобить «Энергию».
– Противозаконно, между прочим, гнобить. Завтра они возьмут и офис подожгут. И что? Это же, простите меня, – орда. Какие бы виды на их будущее вы ни имели, пока – это