— Эй, Мухдир, дай на полчаса ножичек — обратился я к одному из стражников.
— Зачем? — насторожился тот.
— Палочки для еды хочу себе сделать.
— Чего сделать? — не понял тот.
— Потом покажу.
После короткого совещания самый маленький, типа перочинного, ножик мне всё-таки дали. Лучник стоял наготове, но я не обращал на него внимания. Быстренько нарезал с десяток веток, вырезал ровные куски сантиметров по двадцать, заострил концы, зачистил. Покачал в ладони — нормально. Сравнительно тяжёлые и острые дротики у меня теперь есть. Чтобы не пугать охрану, ножичек с превеликим бережением вернул хозяину, а дротики на манер газырей горцев воткнул себе в куртку в два ряда. Правда, пришлось во время ближайшего ужина изображать из себя китайца, пытаясь поесть из чашки с помощью двух заостренных палочек.
Чувствовал я себя полным идиотом, но, наверное, примерно так же, если не хуже, считали и все окружающие. Во всяком случае, когда я теперь гулял по краю поляны, раскручивая своё «йо-йо» и обдумывая следующие шаги, на меня смотрели уже не с подозрением, а скорее с раздражением. Похоже, звание сумасшедшего я заслужил честно. Это меня только радовало — я не знал как освободиться от кандалов. Вроде мелочь, но в них даже ходить было проблематично, не говоря уж о побеге.
Леди Верона тоже мучилась в ожидании выкупа. Обращались с ней относительно прилично, и в один из дней я увидел её с книгой в руках. Не знаю, какая цепочка ассоциаций сработала, но решение пришло мгновенно. Я подошёл к ней.
— Леди Верона, позвольте книгу.
Наверное, голос мой был груб, потому что она безропотно подчинилась. Я с интересом оглядел книгу, затем с удовольствием выдрал из неё почти половину страниц.
— Спасибо, леди Верона!
Не обращая внимания на её взгляд, чуть ли не строевым шагом подошёл к костру, собирая по дороге сухие листья, скрутил гигантскую самокрутку, и закурил, изображая блаженство. Дымища, вонища…
В этом мире про курение, видимо, не знали, во всяком случае, ни одного из банды с сигаретой или трубкой я не видел. Сразу узнал много интересного про себя, свою родню и свои перспективы остаться в живых. Я выслушал это совершенно равнодушно и после пятой самокрутки заслужил всеобщее мнение, что я идиот, придурок и всё остальное в таком же духе. А также право почти свободно ходить по всему лагерю, зажигать маленький костёрчик и курить, но только с подветренной стороны. Уже к вечеру следующего дня я сидел у персонального костёрчика, вдали от всех и старательно дымил очередной самокруткой. А заодно проверял один старый тюремный рецепт — если направить очень тонкую струю воздуха через пламя на железо, то она якобы превращается в подобие автогена. Главный секрет — в очень тонкой струе воздуха. Пришлось истратить на опыты целую страницу, во рту всё пересохло от непрерывного облизывания специальной трубочки, но у меня получилось. Усевшись на манер йога в нечто вроде позы лотоса, чтобы можно было дотянуться до цепи, начал эксперименты. Взяв небольшую головёшку, поднёс её к своей цепи. И дальше пошли эксперименты — глубокий вдох, плавный выдох через тонкую трубочку. Я и сам чувствовал себя идиотом, мечтающим о невозможном, но примерно с десятой попытки металл звена цепи в одной точке начал плавиться. Понятия не имею о физике этого процесса, то дело пошло очень быстро — минут через десять я уже разрезал звено. Может, металл был паршивый, может ещё что, но у меня получилось. Попробовал разогнуть кольцо — тяжеловато. Пришлось и вторую половинку звена разрезать почти полностью. Теперь оно бы лопнуло от малейшего рывка, но эта маленькая победа стала и новой проблемой — как бы это не случилось раньше времени. Замазав места разреза грязью, стал решать, что делать дальше.