– Я даже не знаю, что вам сказать, Алина.
– А ничего не говорите… Вон она идёт! – совсем как маленькая девочка, соскучившаяся по маме, взвизгнула Алина.
Северный чувствовал себя дурак дураком. Если бы он знал, что тут сегодня будет не только Алёна, но и её дочь – он непременно купил бы два букета. Мог бы догадаться, старый дурак. Права Рита Бензопила – он стареет и тупеет. Ещё больше он тупел, глядя на идущую по коридору Алёну Дмитриевну, ужасно похожую на свою дочь. Джинсы, футболка. Длинные ноги. Красивые руки. На правом плече татуировка – «рогатая лошадь и полосатая кошка». Единорог и леопард. Изученная им во всех подробностях татуировка, сделанная Алёной во хмелю где-то в питерских подворотнях задолго до появления некоего Северного Всеволода Алексеевича в её, Алёниной, жизни.
Он слегка одеревенел.
Алина с визгом кинулась на Алёну.
Алёна с визгом кинулась на Алину.
Ему осталось только подобрать отброшенный чемодан. И тут он услышал свой голос откуда-то со стороны:
– Ну что, девочки, поехали домой?
– Севка, привет! – сказала ему эта мерзавка так, как будто простилась с ним полчаса назад. И, освободившись от Алининых объятий, нежно поцеловала в губы. Ну, как – поцеловала? Слегка дотронулась. Губами. А затем указательным пальцем. Мол, заткнись. Ничего не говори.
На стоянку он шёл впереди, с чемоданами и сумками, а сзади шли Алёна и Алина, безудержно о чём-то болтая.
Уложив вещи в багажник «Дефендера», Северный обнаружил, что обе девицы дружно курят на заднем сиденье, обмениваясь кожаной флягой с перламутровой инкрустацией.
– Сева, у тебя такое лицо… Как будто ты сейчас нам прочтёшь лекцию о вреде пьянства и курения. Не будь лицемером, бога ради! Не то я в тебе разочаруюсь! – рассмеялась Алёна. – Да, Алина курит…
– Когда выпьет! – перебила Алина Алёну.
– Но мы не играем в карты! Ни одна из нас! – напыщенно-важно надув щёки, нарочито серьёзно изрекла Алёна. – Слушай! – тут же, казалось, забыв про Северного, обратилась Соловецкая к дочери. – Меня же этот Лёва свозил в Лас-Вегас, там совсем не далеко… Ну, не то чтобы не далеко, достаточно далеко, конечно же, но по штатовским дорогам… Ой, эта Невада – это какой-то ад!..
Мать и дочь были так увлечены друг другом, что Всеволоду Алексеевичу, чтобы сохранить достоинство, ничего не оставалось, как сесть за руль и ехать.
– А куда мы, кстати, едем?! – первая опомнилась Алина.
– Точно не в Неваду! – недовольно проворчал Северный.
Как ему ни хотелось быть всё понимающим, взрослым, умным мужиком, но было немного обидно, что Алёна так увлечена своей дочерью, а вовсе не им. Он поймал взгляд Алёны Дмитриевны в зеркало заднего вида. И взгляд этот был колючим.