— Что бы я ни делала, они все равно недовольны.
— Все же я хочу тебе помочь.
Он имел в виду не только отношения с правлением, но и упорядочение ее быта.
Кэрри мотнула головой в знак отказа.
— Если они не достанут меня на этот раз, то будут пытаться снова и снова. А тебе не следует с ними ссориться. Если я буду вынуждена выехать, они начнут искать новую мишень.
Спору нет, она права, но Гаррисон не желал сдаваться.
Вода вскипела, Кэрри насыпала в чашки растворимый кофе, добавила кипятку, чуть помешала получившуюся смесь и поставила чашки на стол. Гаррисону досталась розовая.
— Ты пьешь черный?
— Да, разумеется. — Он взглянул на свой кофе — по его поверхности плавал нерастворившийся порошок, кое-где образовавший желтую пену. — Я хочу серьезно поговорить с тобой. — Гаррисон облокотился о столик, но тот также оказался шатким. Гаррисон мгновенно убрал руку. — Как-то так получилось, что Фелиция считает тебя моей помощницей в составлении «Домашнего букваря».
— Это оказалось очень кстати, — улыбнулась Кэрри.
— Так вот, не хочешь ли ты официально занять эту должность?
— Что ты имеешь в виду?
— Предлагаю тебе поступить ко мне на работу. На полдня, а если решишься расстаться с клубами и оркестрами, то и на полный день.
— Ну да? — Она так обрадовалась, что Гаррисон в душе похвалил себя за удачную идею. — А что мне придется делать?
— Брать интервью, обрабатывать поступающую корреспонденцию, отвечать на письма, да и вообще все, что понадобится. В том числе часто и подолгу беседовать с Фелицией по телефону.
— Замечательно. Как постоянная работа это не годится, но как временная — пойдет. — Она отхлебнула кофе. — И мои родители очень обрадуются.
— Так полдня или, полный день? Выбирай.
— Полный, — ответила она с лукавой улыбкой. — Знаешь, как я распрощалась с моей работой? Накатала кучу отзывов — в иное время я столько пишу за неделю, — а к ним приложила письмо с уведомлением, чтобы они на меня больше не рассчитывали. Так что я свободна как ветер.
В душе Гаррисон возликовал, но вслух произнес лишь «Прекрасно», после чего сделал глоток отвратительного бурого напитка.
— А где я буду сидеть?
Об этом Гаррисон еще не подумал — он ведь не предполагал, что она уже успела отказаться от ночных бдений.
— Там же, где и я. Уж найдем для тебя где-нибудь местечко.
Все получилось лучше, чем он мог предположить. Работая на него, Кэрри проникнется духом Ротвелловского учения. А попутно ознакомится и с положениями «Домашнего букваря».
В течение всего испытательного срока, — а он составляет двадцать один день, — Кэрри Брент будет жить по-ротвелловски. И жизнь эта не сможет ей не понравиться.