— Почему ты мне этого не сказал в Иденторпе?
— Потому что знал, как важна для тебя твоя карьера. Ты ведь ясно дала это понять…
Вирджиния изумленно уставилась на Рича. Значит, его равнодушие было сплошное притворство, и он питал к ней такие же чувства, как и она к нему?
— Ах, Рич, почему же ты не сказал? — тихо промолвила она. — Ты прав, карьера для меня важна, но мои чувства к тебе куда важнее. Я хочу, чтобы ты знал, как я любила тебя той ночью. Ты считаешь, я могла отдать себя без любви? Боже, что пережила я, когда, проснувшись, увидела, что ты ушел. Ждала, что объявишься, позвонишь или напишешь… А когда этого не произошло, решила, что ничего для тебя не значу.
Рич, потрясенный услышанным, привлек ее к своей груди, хрупкую, дрожащую.
— Ты самая удивительная женщина на свете! Какой я был дурак, — пробормотал он, целуя ее волосы. — Ведь я чуть не потерял тебя.
Он крепче обнял ее, и она подняла к нему лицо.
— Неужели это не сон? — прошептала она. — Мне все чудится, я вот-вот проснусь. После всего, что случилось, не могу поверить, что ты действительно любишь меня.
Рич улыбнулся и поцеловал ее.
— Хочешь, чтобы я это доказал?
— Да, докажи.
Ночью реальный мир перестал для них существовать: они словно оказались на необитаемом острове, где царили восторг и экстаз. Никогда Вирджиния и Рич еще не испытывали такого блаженства и такой муки.
Опьяненные, они наслаждались каждым прикосновением, каждым поцелуем. Горячие, всепоглощающие ласки доводили их до исступления. Увлекаемые водоворотом страсти, они беззаветно отдавались желанию, пока, утомленные и опустошенные, не уснули в сладостных объятиях друг друга.
Проснувшись с первыми лучами солнца, Рич не обнаружил рядом Вирджинию. По доносившимся из ванной странным звукам он понял, что ее тошнит. Так вот в чем дело! Когда она вошла в спальню, бледная и измученная, он вскочил с постели.
— Глупышка. — Он мягко поцеловал ее в макушку. — Почему ты мне не сказала? Ты в положении?
— Да, — кивнула она, готовая провалиться сквозь землю.
— Тебе не кажется, что следовало все-таки поставить меня в известность?
— Я думала сказать тебе, но не решилась, — пролепетала она, прижимаясь к нему. — Я тебя хотела, Рич. И не желала, чтобы ты женился на мне только из-за ребенка, понимаешь?
Целая гамма переживаний отразилась на его лице: смятение, недоверие, боль…
— Когда же ты собиралась сообщить мне?
Вирджиния беспомощно покачала головой, чувствуя подступающую дурноту. Он взял ее за подбородок, заставив смотреть себе в глаза.
— Не смей мне лгать, Вирджиния. Наверное, ты сказала бы, если бы отцом ребенка был я, так?