Но он ошибся в своих расчетах. Особо бурного объяснения между Бироном и его женой не произошло. Напротив, герцогиня, всегда и во всем видевшая впереди всего свой личный интерес, серьезно призадумалась над этой «виной», которая тяготела над ее мужем относительно императрицы, и озабоченным тоном осведомилась, что это за история такая, на которую намекал их сын, и каким образом мог оказаться прикосновенным к ней герцог.
— Это ты на старости лет по девичьим, что ли, шляться вздумал? — порывисто рассмеялась она. — Нашел время!.. Мало тебе того, что тебе судьба послала?
— Это тебя-то? — насмешливо переспросил Бирон.
— Не обо мне речь! Ты хорошо понимаешь, о ком я говорю.
— Ну, и предоставь каждому самому о себе заботиться!
— Да ведь ты, расстраивая государыню, самого себя и нас всех вместе с собою губишь, безумный ты человек!
— Оставь! — крикнул Бирон, выходя из комнаты и прямо, внутренним сообщением, направляясь на половину императрицы.
Он застал государыню в полудремоте и, войдя без доклада, на что ему раз навсегда было предоставлено исключительное право, испугал задремавшую Анну Иоанновну. Однако не обратив на это внимания, он приступил к ней с серьезным вопросом.
Он в упор и настоятельно спросил ее, известно ли ей, куда год тому назад девалась без следа пропавшая камер-юнгфера принцессы Анны Леопольдовны.
— Какая камер-юнгфера? Что тебе надо? — вздрагивая со сна, осведомилась императрица.
— Вы прекрасно знаете, о ком я говорю с вами, — тем же властным и настоятельным тоном продолжал герцог. — Я спрашиваю вас, куда девалась бесследно пропавшая Регина Альтан? Вы отлично слышите и понимаете мой вопрос, и я требую на него немедленного ответа!
— Если она, по твоим словам, «бесследно» пропала, то как же ты «требуешь», чтобы я навела тебя на следы этой пропажи?
— Не играйте словами! Я требую — слышите ли вы? — требую, чтобы вы ответили мне, где Регина?
— Там, куда ты отослал ее после своего любовного свидания с нею! — гордо поднимая голову, ответила императрица.
— Я никуда не отсылал ее; она отправилась домой, в сарынский дворец.
— Там и ищи ее, если она тебе опять понадобилась!
— Это опять-таки не ответ. Я требую ответа!
— А я требую того тона, которым ты должен говорить со своей государыней! — ответила Анна Иоанновна. — Ты понял меня? Всему есть мера, и ты перешел эту меру!.. Ты требовать вздумал, а предъявлять ко мне требований не может и не смеет никто в мире!
Бирон побледнел и до крови закусил губы.
— Так вам не угодно ответить мне?
— Нет, не угодно!
— Стало быть, я должен принять свои меры для того, чтобы добиться истины?