Он как будто ждал такого экстренного вызова и нимало не удивился ему.
Императрица встретила его мрачная и сосредоточенная и, пристально взглянув на него, спросила:
— Скажи мне, могу я вполне надеяться на тебя?
Ушаков низко поклонился и твердо и с достоинством ответил:
— Кажется, я годами службы доказал свою верность вашему величеству!
— Знаю!.. Но на этот раз испытание, которое тебе предстоит, выходит из ряда обыкновенных. Мне нужно, чтобы никто — понимаешь ли ты? — никто, без исключения, не знал о том, что мною будет поручено тебе!.. Понял ли ты меня? — спросила императрица, пристально глядя на Ушакова.
— Я герцогу Бирону в верности не присягал, ваше величество! — ответил Ушаков, прямо приступая к вопросу и явно доказывая государыне, что сразу понял значение ее слов.
— Умный ты человек! — невольно улыбнулась императрица. — С такими и дело делать приятно! Ну, слушай же меня внимательно! В свите моей племянницы, принцессы Анны, есть камер-юнгфера Регина Альтан!..
— Приставленная герцогом Бироном и выписанная его светлостью из Риги, — дополнил Ушаков, пристально глядя на императрицу и словно выжидая, что она дальше скажет.
Ловкий сыщик как будто сомневался в том, все ли известно императрице. Во всяком случае он не хотел идти навстречу никакому серьезному доносу и был вполне готов сослужить верную и серьезную службу только всему, до него лично известному государыне.
Императрица сразу поняла это и продолжала:
— Регина Альтан, как мне достоверно известно, была там, на родине, близко знакома с герцогом Бироном.
— И состояла в связи с его светлостью в то время, когда герцог Бирон еще не был облечен никаким титулом и никакой властью! — добавил Ушаков так смело и спокойно, что поразил императрицу.
— Тебе… это… раньше известно было? — произнесла она, почти с испугом взглядывая на столь осведомленного сановника.
— Мне все должно быть известно, ваше величество!.. Моя должность такая! — по-прежнему спокойно и уверенно ответил Ушаков.
— Но… в таком случае… как же ты не предуведомил меня?..
— Доносы не лежат на моей обязанности, государыня! — гордо ответил Ушаков. — Да я и не принял бы такого поручения на свою ответственность!.. В моих руках только исполнительная власть, но и в ней я обязан руководиться исключительно приказами вашего величества.
— Но ты знал, что при моем дворе таится змея, во всякое время готовая ужалить меня?
— Я так не смотрю на эту немку, — ответил Ушаков тоном, в котором почти помимо его воли сквозило глубокое презрение. — Это просто женщина легкого поведения, всегда готовая продать за известную плату свои ласки.