Он закрыл лицо руками и затряс головой. Его плечи тоже затряслись, и Эмили поняла, что он… смеется! Ее кровь мгновенно вскипела.
— Ты думаешь, это так забавно?
Смеясь, он упал навзничь на постель.
— Я думаю, это уморительно!
— Ты… ты тупица! — От обиды Эмили ударила его кулаком в живот, но наткнулась на крепкие, лишь слегка дрогнувшие мускулы. Он издал короткий звук «Уф!», но не прекратил хохотать, — Я рада, что это так тебя веселит, — сказала она, со злостью ударив его теперь по бицепсу, и ушибла руку, будто стукнулась о камень.
Вспомнив, чему ее учили на занятиях по самообороне, она ткнула его чуть ниже подмышки. Мэтт перехватил ее запястье.
— Ой! Черт побери, мне же больно.
Наконец-то у нее получилось! Эмили попыталась выдернуть руку.
— Отпусти меня, дубина!
— Нет, ты опасна.
Другой рукой она хотела разогнуть его пальцы, но не успела и моргнуть, как он легко завладел и этой рукой, после чего уложил Эмили рядом с собой, придавив обе ее ноги к матрацу своим телом.
— Слезь с меня, Конвей!
Мэтт посмотрел на нее сверху вниз, и она увидела, что его глаза все еще смеются.
— Только когда ты успокоишься.
Эмили попробовала отпихнуть его, но он только вдавил ее глубже в матрац. Он был для нее слишком сильным. Слишком большим и тяжелым.
— Мы находимся в зоне неприкосновенности, — напомнила она, пытаясь вывернуться из его рук.
— Слушай меня, Эмили. То, что я не приезжал и не звонил тебе, не имеет никакого отношения к отсутствию интереса с моей стороны, или к недостатку опыта с твоей. Та ночь — самое прекрасное, что когда-либо случилось со мной.
Эмили прекратила бороться. Ее гнев испарился, а руки стали ватными.
— Если ты это придумал только для того, чтобы я не чувствовала себя дурой, я тебя убью.
— Я не стал бы лгать про такие вещи.
Они лежали нос к носу, и Эмили видела, что глаза Мэтта больше не смеются. Теперь они стали темными и напряженными. От его взгляда ей стало жарко, и она почувствовала, что слабеет. Потом жар сменился томлением, которое угнездилось у нее между бедер и напрягло соски. Определенно это не было тем чувством, которое друзья должны испытывать по отношению друг к другу.
— Я больше не буду драться, — пообещала она, думая, что пора бы ему отпустить ее, чтобы они опять не совершили то, чего совершать нельзя.
— Хорошо, — сказал Мэтт, не отводя глаз от ее лица.
— Возможно, тебе пора… хм… отодвинуться.
И он отодвинулся, но при этом положил свою ногу между ее ног, и у нее перехватило дыхание от столь интимного контакта. К тому же Эмили обнаружила, что не только она испытывает чувства много сильнее дружеских…