— Мне всегда казалось, что кое-кто слишком прекрасен для человека… — Я искоса взглянула на Семена и поразилась его реакции: он... улыбался!
— А кое-кто слишком догадлив для простой школьницы, — парировал он, и мы оба с облегчением засмеялись. — Как же с тобой, оказывается, легко.
Я удивилась:
— Легко? А разве Морские знают, что такое человеческие чувства?
— Красная книга у тебя на чердаке? Там не совсем точные сведения... — ухмыльнулся Семен вместо ответа.
Я оторопела:
— Откуда ты знаешь?
— Ну вообще-то я сам ее туда положил.
— Ты был на нашем чердаке?
— Опустим это. Как еще объяснить москвичке, что не все, кто похож на людей, на самом деле ими являются.
— А то, что бабушка именно сегодня попросила меня отнести на чердак эти дурацкие журналы…
— Да, ты угадала. Я обладаю даром внушения, — спокойно ответил Семен на мой невысказанный вопрос и снова улыбнулся. — К тебе это, к сожалению, не относится. Мы можем внушать что-то лишь тем, кто долго живет у моря. Если годами засыпать под шум волн, то рано или поздно мозг настроится на определенный ритм и сможет воспринимать исходящую от морских существ информацию.
Я молча смотрела на него, не в силах произнести что-то внятное. Семен тем временем продолжал:
— Ты обещала не подходить к воде без меня! — В его голосе послышался упрек. Я сделала вид, что не услышала последней фразы, и переменила тему:
— А в Сочи — это был ты?
— Да, я не очень поверил в твое обещание, решил на всякий случай посмотреть, как ты там себя ведешь.
— Почему так важно, чтобы я не подходила к воде?
— Кое-что в Красной книге — правда. Морские действительно опасны.
— И ты?
— Да. — Семен смотрел на меня в упор, но я не отвела взгляда. Если я чего и боялась, так это разочаровать его.
— А что насчет контактов Морских с людьми? Это правда, что рано или поздно у них появляется желание утопить человека?
— И да, и нет. Это желание присутствует у Морских всегда. — Семен говорил очень серьезно и очень тихо. — Ты, наверное, не можешь понять: как это мы общаемся с людьми, а потом… Это очень долгая история, она тянется уже несколько веков подряд. Мы ведь и сами не знаем, откуда произошли. Сколько я себя помню, мы странствовали вдоль побережья...
Кавказец в черкеске принес нам заказ, но кусок «самого мягкого в мире шашлыка» не лез мне в горло. Я не могла поверить, что лучший парень на земле может быть для меня опасен.
Семен продолжил:
— Так вот... мы странствуем уже очень давно. Без грусти, без радости, движимые одной целью — стать вами. Да, не смотри так удивленно, мы хотим выйти на сушу, прожить обычную земную жизнь и закончить свой цикл. Тебе не приходило в голову, что обреченные на бессмертие могут хотеть умереть?