– Затем, что я его пригласила.
– «Пригласила». Если хочешь знать, я вообще сомневаюсь, что твой Корсак придет. Журналисты – они ведь такие непостоянные.
Поняв по непреклонному виду Маши, что настроена она решительно, Стас смиренно проговорил:
– Ладно, коньяк не разрешаешь, так дай хотя бы бутер с мясом.
– Это не «бутер с мясом», а буженина по-тевтонски – изысканное блюдо. И вообще, руки прочь от стола! Сядем за стол, тогда и поешь.
– Любимова, ты садистка. Я с утра ничего не жрал.
– Сказала – нет.
– А почему Митьке можно, а нам нельзя?
– Потому что он ребенок.
– Мы тоже. Посмотри на Волохова – пусть он и размером с башню, но по развитию – сущее дитя.
Стас потянулся за мясом, но Мария шлепнула его по руке:
– Сказала – терпи.
Стас вздохнул и поскреб затылок.
– Ну дай хотя бы конфетку, – горестно проговорил он. – Я знаю, у тебя всегда есть.
Маша подошла к шкафу, достала из вазочки одну конфету и протянула Данилову:
– Держи, вымогатель.
Он взял, посмотрел и скривился:
– Даже не шоколадная.
– Не нравится – отдай обратно.
– Ладно, съем. Чего не сделаешь ради друга.
Данилов освободил конфету от фантика, придирчиво осмотрел ее и только после этого запихал в рот.
– Значит, ты думаешь, что Виктора Багирова отпустят? – спросил он в продолжение беседы, шамкая набитым ртом.
– Думаю, да.
– Я бы на твоем месте не был так уверен. Багиров убил троих человек. К тому же сделал чучело из собственной сестры. – Стас передернул плечами. – Ужас. Как вспомню – так вздрогну.
– Он защищал свой дом, – возразила Маша. – А эти трое пришли к нему с оружием в руках. И они явно собирались не чаю с ним попить. К тому же двое из них – довольно известные в криминальных кругах личности.
– Зато третий – личный помощник депутата Логинова, – сказал Стас. – Логинов теперь Багирова в порошок сотрет.
Маша помотала головой:
– Вряд ли. У него сейчас есть дела поважнее. Кажется, он уже назначил за поимку Соболева вознаграждение?
– Угу. Сто тысяч бакинских. Не слабо, да?
Дверь балкона открылась, и в комнату ввалился накурившийся Толя Волохов. Стас посмотрел на него оценивающим взглядом и сказал:
– Слушай, Анатолий, мы тут с Машей решили: давай мы тебя загримируем под Соболева, отдадим Логинову, а полученное вознаграждение разделим на троих?
– Лучше я ему тебя отправлю, – хмуро парировал Волохов. – Ты больше похож. А деньги себе заберу.
– Грубый ты человек, Анатолий, – вздохнул Стас. – Все, Марусь, плакали наши денежки.
Стас сделал скорбное лицо, а затем, воспользовавшись моментом, быстрым движением стянул-таки с блюда кусок буженины.
– По-моему, Соболев перемудрил, – сказал он, усердно работая челюстями и щурясь от удовольствия. – Особенно с костями. Если он подражал китайским мифам, то почему надписи делал на латыни?