Одет таксидермист был в белую футболку и джинсы, а поверх всего этого – длинный фартук из грубой коричневой кожи.
– Могу я взглянуть на ваше удостоверение? – осведомился Багиров спокойным голосом.
– Да, разумеется.
Мария достала из сумки удостоверение, раскрыла его и выставила перед собой. Мужчина внимательно прочел все, что там было написано, затем кивнул, посторонился и спокойно проговорил:
– Проходите в комнату, Мария Александровна. Там у меня рабочий беспорядок, но пусть это вас не пугает.
Мария вошла в комнату. И тут же остановилась, изумленно приподняв брови. Повсюду – на шкафах, на полках, на столе – стояли чучела птиц и мелких животных. Все они были выполнены так искусно, что казались живыми.
Окна были завешаны белыми, непроницаемыми шторами. На широком столе лежало что-то жутковатое, напоминавшее зверька, по которому проехал каток. Заметив замешательство Марии, хозяин дома объяснил:
– Вы оторвали меня от работы.
– Вы работаете на дому?
– Да. Здесь у меня и дом, и мастерская, и магазин. Садитесь, где вам удобнее.
Мария прошла к антикварному дивану, покрытому истертой плюшевой тканью, и с опаской присела на краешек. Диван оказался крепче, чем выглядел.
Багиров повернулся к ней спиной и взял со стеллажа початую пачку «Мальборо». Движения у него были сильные и уверенные, а открытая шея напоминала шею борца или боксера.
– Интересная у вас работа, – сказала Маша.
– Ага, – отозвался Багиров, пытаясь найти спички на консоли, заваленной нитками и тюбиками с клеем. – Чем-то похожа на вашу.
– И чем же?
Он закурил, затем повернулся к Маше и ответил:
– На допросах вы, опера и следователи, вытягиваете душу из своих подозреваемых. Я поступаю гуманнее, так как потрошу уже мертвые тушки.
– Не очень удачная аналогия, – сказала Мария.
И снова оглядела комнату. Серая сова и черный ворон, делившие одну полку под самым потолком, холодно и внимательно смотрели на нее сверху, и Мария вдруг подумала, что у человека, который набил этих несчастных птиц соломой и опилками, в точности такой же взгляд.
– Нравится? – поинтересовался он.
– Да, – честно ответила Мария. – Только немного жутковато.
– Это с непривычки, – сказал Виктор. – А вы представьте, что находитесь в зоологическом музее, и все тут же встанет на свои места.
– Хорошо, попытаюсь.
Маша посмотрела на белку, грызущую кедровую шишку. Белка выглядела совершенно живой, бойкой и шаловливой.
– Давно вы работаете чучельником? – спросила она у Багирова, разглядывая белку.
– Мы, профессиональные таксидермисты, обижаемся, когда нас называют чучельниками, – отозвался он. – В нашей среде это ругательное слово, которым называют таксидермистов, халатно относящихся к работе и вместо произведений искусства создающих огородные пугала.