— Натали? — удивился он.
— Вы превосходно играете, Ваше высочество! — словно очнувшись от грез, восторженно отозвалась она. — Зачем Вы скрываете свой талант?
— Отец не любит музыки. Я вообще не уверен, что он способен хоть что-то или кого-то любить.
— Вы не слишком суровы к Государю сегодня?
— На то есть причины, но… Впрочем, простите, Натали, я рад, что вы зашли ко мне. Я искал вас…
— Мне передали.
— Простите? — Александр почувствовал настороженность в ее тоне. — Быть может, я поставил вас в неловкое положение? Вы думаете, о нас начнут судачить?
— Пусть судачат! Все равно домыслы фрейлин особой фантазией не отличаются. Могу лишь посочувствовать тем, для кого самое интересное — это вид сквозь замочную скважину.
— Ваше остроумие и независимый нрав — поистине клад, Натали.
— О, да! — Наташа улыбнулась, но как-то невесело. — Этот клад дорого мне обходится! Иногда засмеюсь ни к месту и получаю внушение от Государыни.
— Бог с ними со всеми! Пусть они думают, что хотят. И делают, что хотят. Вы чудный человек, Натали, — расчувствовался Александр.
— Благодарю, — Наташа вежливо присела в поклоне.
— Нет, это я вас должен поблагодарить. Вы сделали возможной нашу последнюю встречу с Ольгой…
— Не стоит об этом…
— Не стоит? Но почему?
— Я сожалею о своем поступке.
— Вы, лучшая подруга Ольги и единственная наша защитница при дворе, сожалеете, что помогли нам?
— Стоит ли так рисковать и стольким жертвовать ради любви, которая сегодня есть, а завтра — испарилась!
— Отчего столько отчаяния в вашем голосе?
— Князь Андрей… — заговорила Наташа после паузы, показавшейся Александру бесконечной и трагической, — князь Андрей Долгорукий клялся мне в любви. Однако стоило ему уехать в поместье, как любовь куда-то исчезла. Вся прошла!
— Этого не может быть! — Александр шагнул к ней навстречу. — Я же видел, как он смотрел на вас на всех балах и дворцовых приемах.
— К сожалению, теперь его взгляд весьма сердит. И все потому, что я была невежлива с его крепостной! — В сердцах воскликнула Наташа и тут же осеклась. — Простите меня, Ваше высочество, я не имею права забивать Вам голову такой… ерундой.
— Постойте! — Александр поторопился придержать Наташу за локоть — ему показалось, что она намерена уйти. — Во-первых, мне небезразлично все, что происходит с вами. Вы дороги мне, как… самый близкий Ольге человек.
— После Вас, разумеется, — не удержалась от реплики Наташа. — А во-вторых?
— Во-вторых? Я думаю, что в силу полученного вами воспитания, даже отвечая укусом на укус, вы будете отменно вежливы.
— Очень рада, что Вам весело, Ваше высочество, — Наташа вдруг разрыдалась, и цесаревичу пришлось прежде усадить ее на диван, а потом начать успокаивать.