— Мне известно, кто их родители. Им стало бы стыдно, если бы они знали, что их дети участвовали в этой дуэли. В молодых людях отмечен дух бунтарства, и этого вполне достаточно, полковник, чтобы пока содержать их под стражей.
В дверь постучали, и следом в кабинет снова вошел адъютант.
— Ваше Величество, поручик Шубин просит разрешения сообщить господину Заморенову сведения по делу государственной важности.
— Пусть войдет.
— Разрешите доложить, — крепостной порученец выглядел запыхавшимся и заметно обеспокоенным.
Заморенов посмотрел на Николая.
— К чему такая спешка? — улыбнулся тот. — Рухнула Петропавловская крепость?
— Осмелюсь доложить, цесаревич обманом встретился с заключенными Корфом и Репниным. Но, по имеющимся у нас сведениям, во время их встречи произошел инцидент с рукоприкладством.
— Сведения достоверные? — с угрозой в голосе переспросил Николай.
Порученец кивнул.
— Что же… Ступайте! — велел император офицеру и, дождавшись, когда за ним закроется дверь, в раздражении обернулся к Заморенову. — Так вы говорите, полковник, что эти молодые люди не представляют опасности для государства? Распустили господ офицеров!
— Какие будут указания? — Заморенов придал своему лицу виноватое выражение.
— Вот вам мои указания, — Николай резким росчерком подписал лежавшую у него на столе бумагу. — У вас есть вопросы?
— Никак нет!
— Выполняйте! — Николай величественно взмахнул рукой.
Заморенов поклонился и вышел, столкнувшись в дверях с наследником. Заморенов отступил на полшага, пропуская цесаревича вперед, и закрыл за собой дверь в кабинет императора, оставив отца и сына наедине.
* * *
А Корф и Репнин ждали своей участи, не подозревая о случившемся во дворце. Время, проведенное в крепости, еще более сдружило их. И Репнин смог, в который раз убедиться, что за бравадой воинственного и задиристого Корфа скрывается верный и храбрый человек, умеющий даже в трудных обстоятельствах сохранять достоинство и выдержку.
— Как ты думаешь, нас отправят в Сибирь, в Шлиссельбург или вслед за стариком — в даль беспросветную?
— Ты отлично знаешь, что я тебе на это скажу, — отмахнулся от его шутки Репнин.
— Так нечестно, игры не получится. Я думал — это ты у нас будешь оптимистом, а я — пессимистом.
— Если нас не прикончит рота солдат, это сделает моя сестра.
— Без обид, Миша, но я предпочел бы роту солдат.
— А я слышал, в Сибири природа потрясающая…
— Да?! — хмыкнул Корф. — Жду не дождусь случая в этом убедиться.
— А я бы хотел дождаться только одного — свидания. Ведь приговоренным полагается исполнение их последней воли.