— Думаешь, они поженятся?
— К этому у них все идет. Если, конечно, не имеется внешних препятствий. Что-то много она рассуждает о страхах, противниках, слезах, имена разные называет… «Обстоятельства» там какие-то…
— Ладно, читай дальше! — попросил Филипп, отчасти понукаемый к тому напудренным старичком, отчасти по собственной воле.
Агген прочитала еще одно послание:
— «Отрада — волосы твои. Когда ты едешь с горы вместе с остальными, я вижу пряди твоих волос издалека, я отличаю их от прядей ветра и от пыли, и от всего, что развевается вокруг. Отрада — волосы твои. На шествии в честь Королевского Величества хотела б я идти за тобой как супруга, намотав на каждый свой палец по твоей пряди. Отрада — волосы твои. Когда я думаю о них, у меня стучит в голове и глаза готовы лопнуть. Отрада — волосы твои».
— Да, они помолвлены, — сказал Филипп. — В этом нет сомнений. Их любовь выглядит очень красивой. Я начинаю по-другому думать об этом парне, а ведь он сбил меня с ног своей сумасшедшей телегой и отказался помочь, хотя я и просил его об этом!
— Знатные люди все красивые, — проворчала Агген, ревнуя. — Потому что у них длинные волосы и хорошая одежда и они не работают. Моя мама говорит, что от работы портится выражение лица.
— А что это за шествие, о котором пишет Вицерия? — поинтересовался Филипп.
— Ну, это такое большое шествие, — объяснила Агген. — Допускаются только супружеские пары и только знатного рода. Муж идет впереди и несет факел, а жена, намотав себе на пальцы его волосы, ступает следом. Они проходят перед королем, а его величество любуется. Это обозначает процветание Золотой Альциаты. «Отрада — волосы твои!» — Девочка фыркнула. — Может быть, она вообще все врет.
— Не исключено, — согласился Филипп. — Однако нам следовало бы отыскать его и вернуть ему письма.
— Теперь? Когда мы их прочитали? — усомнилась Агген. — Да он порвет нас на кусочки!
— Ты сама говорила, что золотая переписка становится частью семейного достояния, — напомнил Филипп. — Если бы это были деревянные письма или бумажные — тогда мы могли бы их утаить, но золотые…
Агген насупилась.
— Будут неприятности, — предупредила она. — И притом у нас.
— Я должен поговорить с людьми с верхних витков дороги, — сказал Филипп. — А возвращенные письма — хороший повод завязать знакомство.
— Для чего тебе с ними знакомиться?
— Для того, что мне необходимо узнать одну вещь.
— Ладно уж, — махнула рукой девочка, — выкладывай. Я теперь твой брат, так что ты можешь рассказать мне все без утайки и страха.
— Я должен знать, как называется эта страна.