— Зачем? — вдруг медленно и как‑то безучастно спросил Стеббинс.
— Что значит «зачем», что значит… — ехидно начал было Северус, но вдруг остановился, а потом подошел поближе и слегка наклонился, вглядываясь в однокурсника и стараясь не морщиться от винных паров. — Что с тобой происходит? Ты болен?
Стеббинс покачал головой.
— Дома что‑то?
Северус чувствовал себя не в своей тарелке, ведя подобный разговор, проклинал про себя Дерна и пытался наскрести дежурные девчачьи фразы, столько раз слышанные им в гостиной в похожих случаях.
Стеббинс опять покачал головой.
«Разорви тебя горгулья, — подумал Северус. — Что же с ним делать? Может бросить все к тролльей бабушке, пусть Дерн сам выкручивается… Или просто доставить к мадам Помфри… Ага, а завтра по всей школе пройдет слух, что слизеринцы не просто пьяницы, но еще и попадаются».
— Тогда в чем дело? — процедил он.
— Т–тебя, С–снейп, это не ка… сается, — выдавил Стеббинс, заглядывая в горлышко бутылки.
— Не касается? Да ну! — Северус прищурился, все это ему изрядно надоело. — А по–моему, ты ждешь, чтобы я тебя как следует расспросил, а ты бы смог излить мне свою израненную душу!
Стеббинс слегка вздрогнул, и, как показалось Северусу, даже немного протрезвел.
— Что ты несешь? — попробовал возмутиться он.
— Слушай, если ты думаешь, что у меня бездна времени, то ошибаешься, — холодно заметил Северус. — Более того, я не знаю, что я тут забыл, но если тебе от этого полегчает, готов тебя выслушать, и даже — слышишь? — постараюсь тебе помочь. Разумеется, при условии, что ты никому об этом не расскажешь.
Стеббинс сел и уставился на Северуса во все глаза. Тот даже оглядел себя — не изменилась ли как‑нибудь его внешность?
— Это точно ты, Снейп? — спросил Стеббинс. Его косноязычие сразу куда‑то пропало. — Что случилось? Горы стали морем или все кентавры сдохли в лесу?
— Ты до вечера тянуть собираешься? — вспыхнул Северус.
— Нет, — сказал Стеббинс, поднимаясь с пола и усаживаясь на край стола. — Знаешь, Снейп, спасибо, конечно, но ты вряд ли сможешь мне помочь…
Северус подошел к нему и присел с другой стороны.
— Что, девчонка какая‑нибудь? — Он постарался, чтобы его голос звучал как можно более естественно, и пришел в ужас при мысли о том, что сам себе напоминает сейчас Агату Тиммс или Сабрину Экрид, а то и Сильверстоун…
— Девчонка, — хмыкнул Стеббинс. — Ну да, конечно, все неприятности всегда из‑за них…
— И?.. — Северус приподнял бровь. Ха, у него проблемы с девчонками… Да разве это — проблемы? Разве Стеббинс просыпается каждое утро с мыслью о проклятье? Разве кому‑то из его близких угрожает смертельная опасность? Разве эти люди срывают на нем непонятные вспышки плохого настроения? Разве… Нет, мысли пошли явно не в ту сторону. Однако сочувствия к Стеббинсу у него значительно поубавилось.