Лэнс покачал головой.
«Пожалуй, нам лучше проститься прямо сейчас, Северус. Не думаю, что из того, что ты встретишься здесь с аврорами, выйдет что‑то хорошее. И помни — я люблю тебя».
Проститься? Прямо сейчас?
Разумеется, Северус знал, что рано или поздно все закончится. А также был уверен — хотя никогда не говорил этого ни вслух, ни даже про себя, — что любил профессора Лэнса. Но сейчас…
Он смотрел на Лэнса, впивался взглядом, вбирал в память каждый волосок, каждую морщинку, каждое пятнышко на коже. В душе у него словно что‑то плавилось, стекало и застывало в совершенно другом порядке. Все его чувства, которые он когда‑либо испытывал к Лэнсу, мелькали перед ним теперь, как в калейдоскопе. Уважение. Интерес. Влечение. Тревога за него. Привязанность. Дружба?..
Не любовь.
Еще вчера Северус, не задумываясь, считал это любовью, потому что ему не с чем было сравнивать. Но сейчас он понял, что был неправ. Любовь — это то, что он начал испытывать в данный момент.
И когда он смог хоть в какой‑то степени переварить это открытие, то сказал почти миролюбивым тоном:
— Ты идиот, Мартин. «Время пришло», видите ли… Оно не придет, пока ты будешь в силах бороться. А ты в силах. И мы сейчас же отправляемся к твоему брату.
Безразличие во взгляде Лэнса — нет, Мартина — наконец‑то исчезло. Он некоторое время смотрел на Северуса ошарашенно, а потом спросил:
— Я не ослышался? Ты сказал «мы»?
— А ты как думал? — удивился Северус.
— У тебя экзамен через полчаса.
— Плевать.
— Но…
Северус не выдержал и с силой его встряхнул.
— Потом будешь сомневаться! Они могут появиться с минуты на минуту! Нам нельзя терять время! Инсендио!
Камин мгновенно загорелся. Северус выпустил Мартина, метнулся в угол за летучим порохом, дрожащими руками сорвал крышку и бросил в камин полную горсть. Пламя взвилось ярко–зеленым цветом. Они переглянулись, взялись за руки и вместе шагнули в камин.
— Салазаров холм!
Легкий ветерок, головокружительный подъем, каминные решетки… Северус с Мартином держались друг за друга крепко, но в самый последний момент, когда они уже прибыли, Северус потерял равновесие, и они попросту вывалились из камина в гостиную. С декабря здесь практически ничего не изменилось, разве что Северусу показалось, что стало намного светлее.
Хозяева были здесь: Роберт сидел в углу в кресле и читал газету; Элинор, видимо, только что поставила в вазу букет, но не установила ее на стол, а вертела в руках. При их появлении ваза выпала из рук Элинор и со звоном разлетелась на кусочки. Роберт отбросил газету и встревоженно спросил: