Да здравствует Франция!
Вот тогда-то Шеринг подозвал к себе капитана Вирта и сказал:
Со слабым противником может драться любой сопляк. Мне не нужны слюнтяи. Мне нужны такие летчики, как капитан Вирт. Капитан Вирт заслужил мое личное уважение, господа. Я доложу о нем фюреру. Если у нас будут все такие асы, как капитан Вирт, воздух всегда будет нашим! Хайль Гитлер!
Капитан Вирт мельком глянул в заплывшие жиром глаза генерала и ответил:
Хайль… Германия!
…Да, капитан это помнит. Сегодняшний день чертовски похож на тот, во Франции. Такая же мутная гуща над головой, только рядом с морем не равнина, а суровые горы. И, наверно, русский летчик, который в такую погоду летает в горах, тоже знает не только каждый клочок земли, но и каждый кусочек неба…
Вы меня слышите, капитан? — лейтенант Вилли Линке не говорил, а визжал. — Вы здесь командир, вы отвечаете…
Зазвонил телефон. Гюнтер Трауриг снял трубку, протянул ее капитану.
Это Вирт? Хайль Гитлер, капитан! Говорит полковник Гейлех. Какого черта вы молчите? Вы меня слышите?
Да, господин полковник.
Слушайте, Вирт, что у вас опять там произошло?
Аэродром подвергся бомбардировке и пулеметному обстрелу, господин полковник. Потеряли два истребителя. Люди все живы…
Ганс слышал, как в трубке что-то загрохотало. Наверно, полковник ногой отшвырнул стул.
Люди все живы? — В голосе Гейлеха, кроме ярости и презрения, ничего не было. — Кого вы называете людьми, Вирт? Ваших слюнтяев, которые по самый зад зарылись в землю? На черта кому нужны такие люди! Слышите, Вирт! Русские опять готовятся к вылету. Вы слышите, черт бы вас побрал?! Немедленно поднимите всю эту шайку трусов в воздух. Всех до одного. Русские летают, должны летать и мы. Иначе я завтра же отправлю ваших сопляков в пехоту на передовую. Во главе с вами, Вирт. Все. После боя доложите о результатах. Хайль Гитлер!
Вирт повесил трубку, сел на свой ящик и долго сидел молча. Его широкие плечи и крупная голова были неподвижны, словно это сидел не человек, а мастерски вылепленная скульптура.
Полковник Гейлех вынес вам благодарность, господин капитан? — ехидно спросил Линке.
Вирт встал.
Обер-лейтенант Трауриг! — Голос его был строг, необычен.
Да, капитан.
Готовьтесь к вылету!
Да, капитан. — Трауриг снял с гвоздя шлем, планшет с картой и вышел из землянки.
Лейтенант Вирт!
Да, мой капитан.
Ганс кивнул головой на дверь:
Тоже…
Может быть, лейтенант Вилли Линке впервые за всю войну был искренне рад, что у него сейчас нет машины. Вылетать в такую погоду — это все равно, что лезть в пекло к дьяволу. Кто из тех, кто сейчас сядет в машины, будет сегодня ужинать? Нет, Вилли не имеет претензий к русскому летчику, расколотившему его самолет. В конце концов, Вилли не отвечает за то, что этот медведь Вирт не посылал никого барражировать над аэродромом, когда можно было. А теперь… Что ж, и Гюнтер, и Отто, и Эгон, и сам капитан Вирт — неплохие летчики и сумеют дать по зубам русским болванам, которым не сидится в такую пакостную погоду. Конечно, не все вернутся в эту уютную, хотя и сыроватую землянку, но он, Вилли Линке, тут ни при чем, видит бог…. Если бы у него была машина, он тоже был бы готов…