Кстати, и сверстники с белыми шнурками, и взрослые самцы, будучи вызваны на откровенность, почти слово в слово повторяли, что шрамик на лбу не только не портит ее, но наоборот – придает внешности загадочность, особенную изюминку. Девочка со шрамом – это звучит. И Марина перестала стесняться, закрывать лоб волосами. Пусть все видят ее шрам. Он получен в сражении за свое.
За упоительными перипетиями взросления она не очень заметила кое-каких событий, вдруг потрясших страну до самого нутра. Однажды Садовому кольцу пришлось пропустить внутрь себя новых людей. Они въехали на лимузинах, кабриолетах и джипах. Они открыли рестораны, ночные клубы, бутики, фондовые биржи и торговые дома. Они завезли турецкую кожу и японскую оргтехнику. Это были лучшие люди своего времени. Жаль, что впоследствии они постепенно истребили друг друга.
Необычные мужчины вызвали у женщин повсеместный жгучий интерес. Те из женщин, кто посмелее, отважились проникнуть в их жестокую и заманчивую жизнь. Подруга Надюха тут опередила Марину. Пока та крутила необязательный, еще вполне детский, с поцелуйчиками и прогулочками в обнимочку, красивый роман с элегантным первокурсником МГИМО, подруга обзавелась развязным волосатым дядькой из тех, что предпочитают спускать остатки молодости на тормозах. Дядька обедал в «макдоналдсе», имел пейджер и престижное японское авто с правым рулем. Продавал мышки и коврики для них. Марина только с пятого раза поверила, что продажа ковриков для мышек – это не шутка, а вполне себе бизнес. Дядька, со слов подруги, вел себя куда как круто. Возил свою даму в ресторацию, затем к себе домой, где ставил бутылку «Амаретто», кассету Криса де Бурга и любил, не снимая пейджера. Вскоре Марина перестала узнавать подругу. Та покрасилась в платиновую блондинку, расхаживала в сапогах-ботфортах и с вызывающей уважение небрежностью вставляла в разговор неприличные слова «спосредничать» и «кидняк». Изящный романтик из МГИМО, цитировавший Кобо Абэ на языке оригинала, потускнел в глазах Марины: он делал ставку на своего папу, карьерного дипломата, в то время как бесцеремонно лязгающая вокруг жизнь доказывала, что настоящий мужчина делает ставку только на самого себя.
Пришлось даже переступить через собственную гордость и попросить Надюху, чтоб торговец ковриками подобрал для хорошей девушки приятного культурного друга, неженатого; делец немедля поставил целый отряд, выбирай – не хочу, все громогласны, небриты и при пачках засаленной наличности. Марина научилась томно заказывать «Мартини бьянко» и мерцать сквозь сигаретный дым глазами, слушая рассказы о наездах, предъявах, распальцовках, а также акцизах, аккредитивах и межбанковских расчетах. Любви среди этих мужчин она не нашла бы, даже если бы и очень хотела.