- Я тоже напишу. Благодарность. И что дамочка эта придирается! — воскликнула женщина в искусственной шубе. — Будет так на так!
Эту идею тут же подхватили несколько человек.
- Ну почему же я придираюсь? — сдерживая слезы, пробивалась сквозь возбужденные голоса дама с пухлыми губами. — Она меня обозвала лошадью. А что я требовала? Чтобы меня обслужили как положено.
Сазонов пожал плечами. Не так-то часто становятся на сторону продавцов. Да еще с такой решительностью.
- Покупатель всегда прав, Павел Павлович, — усмехнулся Дорфман и тронул Козлову за руку: мол, ступай в подсобку, не мозоль глаза, администратор сам все уладит, а твое присутствие только распаляет страсти.
В подсобном помещении, отгороженном от зала легким пластиком, тлела слабосильная лампочка. В углу на дачном складном табурете сидела Неля. Татьяна шагнула к зеркалу, достала из кармана расческу.
- Разве это люди? И так и эдак. Все им плохо, — всхлипывала Неля. — А у меня гемоглобин тридцать восемь...
- Самый низкий за всю историю человечества, — перебила Татьяна.
- Тебе смешно. Врачи удивляются.
- Что ты переживаешь? На меня жалоба, не на тебя... За всех ты переживаешь. — В тусклом зеркале она видела печальное лицо подруги. — Сейчас выйдешь — и снова будешь им улыбаться.
- Буду, — вздохнула Неля.
- Знаешь... Я до «Олимпа» в «Спорттоварах» работала. — Татьяна принялась расчесывать свои прямые волосы. — Так мы сговорились с девочками: не видеть покупателя.
- То есть как? — удивилась Неля.
- А так. Смотреть на него и не видеть. Он рядом, а мы — мимо. Словно он за горизонтом. И новеньким наказывали. Ми-мо! А кто нарушал уговор, такие, как ты, скажем, мы им неприятности устраивали, чтобы проучить... Сразу гемоглобин у нас поднялся. А то совсем доходили.
- Не смогла бы я так. Чтобы мимо, — вздохнула Неля.
- Смогла бы. Вошла бы во вкус и смогла. — Татьяна обернулась и посмотрела на подругу. — Слушай, ты вот стараешься... Сама по себе или в игру такую играешь? Юлька Дербенева из кожгалантереи в игру, говорит, играет. Иначе с ума можно сойти.
- Нет. Не играю я в игру. Работаю, и все.
- Наверно, ты по натуре такая, — вздохнула Татьяна. — Шизик.
- Почему шизик? — обиделась Неля. — Что ты на всех кидаешься!
Татьяна не отвечала, продолжая расчесывать волосы. Зеркало точно изнутри раскололось, и в ярком сломе возникла фигура Леона. Будто из ничего. Татьяна поначалу и не видела, что это Леон, она почувствовала толчок в груди, а когда Леон прикрыл дверь и погас яркий излом от падающего в щель света торгового зала, поняла, кто явился... И вновь зеркало треснуло светом, поглотив фигуру Нели, — та вышла в зал...