Слишком охотно. На полпути к бару меня осеняет, резко останавливаюсь и иду обратно к молодому человеку.
— Нехорошо так хулиганить, — я стараюсь говорить строго, но улыбка предательски выползает на лицо. Посетитель краснеет, хитро улыбается и идет к выходу.
— Ну что, ну что там? — подлетают заинтригованные официанты. Объясняю:
— Это такой трюк — выпиваешь кофе, плюешь жевательную резинку на дно чашки, вопишь, что она плохо помыта, и требуешь компенсацию. Утопаю в восхищенных взглядах юных работников.
— Девушка! Администратор! — неожиданно кричит парень, которого я так мастерски раскусила. Он стоит у входной двери с побледневшим лицом.
— Ну, что у Вас случилось на этот раз? — я решительно подхожу к беспокойному гостю.
— Смотрите, что у Вас случилось, — он кивает на резиновый коврик у двери. Через небольшие отверстия в нем проросли маленькие зелененькие побеги борщевика. Им хватило даже той земли, что скопилась под ковриком за полдня.
* * *
Как всегда еле живая тащусь с работы. Выхожу из метро. Очень дымно и пахнет жженой травой — последствия зачистки. Спецслужбы не справляются. Не хватает человеческих ресурсов. На месте уничтоженного борщевика почти сразу вырастает новый. Даже в сдобренной фонарями темноте на газоне чернеет причудливая мозаика молодых борщевиков. Натягиваю ватно-марлевую повязку, стараюсь держаться ближе к зданиям.
Впереди меня, метрах в двадцати, пьяный мужчина. Его мотает словно маятник. В голове проскальзывает мысль, что ходить в таком состоянии сейчас крайне опасно. И словно в подтверждение этого фонарь выхватывает из темноты довольно большое скопление борщевика прямо около сужающегося тротуара. Соцветий еще нет, только листья — лапы.
Я слежу взглядом за пьяным, перемещающимся зигзагами от одного края дороги к другому. Может догнать его, провести через опасное место? Но чтобы догнать, нужно ускорить шаг почти до бега. После пятнадцати часов работы это кажется нечеловеческим усилием. Да и что я сделаю? Возьму под ручку этого чужого пьяного грязноватого мужчину и скажу: «Дяденька, давайте я вам помогу». Обдаст зловонным перегаром, пошлет на три буквы или еще приставать начнет.
Совершая очередной вираж, ноги пьяного заплетаются, он нелепо размахивает руками, пытаясь удержать равновесие, и падает в группу метровых борщевиков. Раздается дикий нескончаемый вопль, какие-то нечеловеческие булькающие звуки и хрип.
Забыв про усталость, я бегу к месту, где мужчина упал. Подбегает еще несколько человек. Несчастный беспомощно колотит по земле руками и ногами, яростно отталкивая словно кислотой обжигающие листья, и орет. Ему не встать. Женщина рядом со мной визжит. Кто-то в ветровке протягивает руку, чтобы помочь, но тут же отдергивает, матерясь и подвывая от боли. Ядовитые соки разъели рукав куртки насквозь и сильно обожгли. Борщевик разрастается прямо на наших глазах, погребая под мясистыми листьями тело злополучного пьяницы, точнее то, что от него осталось.