– Двадцать шесть, – сказал я, прибавив себе один год.
– Значит, мы с тобой договорились! – деловито подвела итог Аттия, не выпуская меня из своих объятий. – Я знала, Авл, что мы с тобой поладим. Ты – красавец, и я хороша собой! Мы будем замечательными любовниками, клянусь Венерой. Встречаться будем у меня или в доме у моей овдовевшей подруги. Кстати, Авл, при желании ты можешь трахать и ее. В таких делах я не щепетильна.
Наша фривольная беседа с Аттией продолжилась в узком неглубоком бассейне, куда была напущена подогретая вода из цистерны, установленной за стеной купальни. Аттия рассказала мне, как отыскать дом ее подруги Поллии, кратко изложив при этом историю ее несчастливой семейной жизни. Насколько я понял, эта Поллия была обычной дорогостоящей гетерой. А ее несчастья в супружестве происходили от того, что она никак не могла расстаться со своим ремеслом проститутки.
Между тем в доме случился небольшой переполох, вызванный тем, что Октавиан, дурачась, ненароком ударил Квинта макушкой головы в нос, вызвав довольно сильное кровотечение. Сестра Октавиана и служанка Феба немедленно уложили Квинта на спину, положив ему на нос тряпку, смоченную в холодной воде. Вышедшая из купальни Аттия тоже принялась хлопотать над Квинтом, перед этим отругав сына за его грубую неловкость.
Октавиан выглядел огорченным, но не столько оттого, что случайно разбил нос своему школьному приятелю, сколько из-за того, что мать отругала его при постороннем человеке, то есть при мне. А тут еще Октавия, представляя мне Октавиана, шутливо назвала брата «неловким грубияном». Октавиан наградил сестру обиженно-недовольным взглядом, капризно поджав свои по-девичьи красивые губы. В облике этого подростка проступало что-то аристократическое и вместе с тем нечто женственное. Несмотря на свой юный возраст, Октавиан имел привычку держать спину прямо и горделиво приподнимать подбородок, словно он с шести лет ходил в балетную школу. Октавиан был строен и хрупок, как девочка. У него были изящные тонкие пальцы, правильные черты лица, дивные светло-голубые глаза, волнистые светлые волосы. В профиль тринадцатилетний Октавиан необычайно походил на свою красивую сестру.
Видимо, Квинт рассказал Октавиану о своих играх со мной, так как сын Аттии пожелал показать мне своих игрушечных конников и легионеров. Взяв меня за руку, Октавиан направился в свою комнату. Это помещение находилось рядом со спальней Октавиана, где в это время пребывал Квинт, окруженный участливым вниманием женщин.
Октавиан стал показывать мне игрушечных воинов, искусно вырезанных из дерева и слоновой кости. Он выставлял их длинными рядами на широком столе, углы которого были срезаны и плавно закруглены. Октавиан отдельно выстроил игрушечных гладиаторов, отдельно легионеров, отдельно галлов… При этом он что-то рассказывал мне о правилах игры, в которую они только что играли с Квинтом. Я внимал Октавиану, а сам мысленно приказывал себе достать из-под тоги кинжал и заколоть сына Аттии одним ударом под левую лопатку. Момент для этого действительно предоставился идеальный! Я и Октавиан были одни в комнате.