Ее бурная реакция удивила и напугала девушек, и до церкви в лимузине царило молчание. Из машины в сопровождении свадебного распорядителя они прошли в специально отведенную комнату. Женщина-парикмахер стояла около кресла, вооруженная расческами, щетками и лаком для волос.
— Медсестра, скальпель, — пошутил кто-то.
* * *
— Парни, вы выглядите отлично. — Ассистент распорядителя поправил манжету на рукаве Уилла. Оставайтесь здесь, пока мы не позовем вас.
— Почему? — спросил Уилл.
Мужчина заморгал.
— Таковы инструкции. Мы не хотим, чтобы кто-нибудь исчез. Кто-нибудь еще исчез, — поправил он себя.
— Мне нужно поговорить с одной дамой, — настаивал Уилл.
— Вы не можете пойти туда. — Мужчина стоял насмерть. — Подглядывать нельзя.
— Вы говорите о женихе и невесте, — спорил Уилл. — Жениху нельзя видеть невесту до свадьбы. — Хотя увидит ли Гас Салли в подвенечном наряде еще вопрос. — Разве остальным тоже запрещено видеться?
— Все, что я знаю…
— Кроме того… — Уилл чувствовал, что заводится, но не мог остановиться. — Нам обещали сделать групповой снимок, и мы увидим наряды наших дам. Так почему сейчас нельзя?
Парень занервничал.
— Я сейчас все выясню, — помощник скрылся за дверью.
Уилл выскользнул в коридор прямо за ним. Это оказалось служебное помещение церкви. Он открыл ближайшую дверь и позвал:
— Сесилия.
Ответа не последовало.
Мимо прошла симпатичная женщина.
— Случайно, не знаете, где комната для подружек невесты? — спросил он.
— Подглядывать нельзя, — бросила она.
Тем не менее он последовал за ней. Женщина держала сумку, а на запястье у нее было что-то наподобие подушечки для булавок. Вероятно, швея, догадался Уилл, а ему было известно, что платье Муффи нужно было слегка ушить.
Женщина привела его на второй этаж.
— Сесилия! — снова позвал он.
Дверь приоткрылась, и появилась голова девушки.
— Уилл! Они держат нас здесь, словно в тюрьме. — Она жестом приказала ему остановиться.
— Сесилия, — снова заговорил он охрипшим от волнения голосом, — в этом платье ты выглядишь сногсшибательно. — Только опусти, пожалуйста, волосы, — попросил он.
— Я бы хотела, но не могу. — Девушка показала пальцем на парикмахера за спиной. — Она только что зачесала их наверх и убьет меня, если я их опущу. На них вылили столько лака, что они теперь вообще вряд ли когда-нибудь опустятся, — пробормотала она себе под нос. — Но… — Сесилия выскользнула из комнаты, — я могу сбежать.
Она летела к нему в белом платье и длинных белых перчатках, элегантная и изящная. Уилл открыл ей объятия, и сердце от любви сжалось в груди.
Коридор вдруг наполнился шумом.