— Как интересно! — воскликнул Робин. — Рубин «Сердце Аламута» попал к асасину! Но каким же образом?
Бабушка тоже очень заинтересовалась.
— Знаете, что я думаю? — сказала она. — Может быть, Ричард отказался от похода на Иерусалим, когда узнал об убийстве Конрада Монферратского? Ведь он должен был понять, что отныне все будут считать его убийцей! Не мог же он вести в бой воинов, которые думали бы, что он сообщник асасинов! Не удивительно, что при первой же возможности он заключил мир с Саладином и уплыл из Святой земли, окруженный всеобщей ненавистью и презрением!
— Но мы-то знаем, что такой благородный рыцарь, как Ричард, не мог иметь ничего общего с асасинами! — вскричал Кот. — Я думаю, кто-то выкрал у Ричарда рубин и специально подстроил это убийство, чтобы подозрение пало на него! Кто-то, кому очень не хотелось, чтобы Ричард взял Иерусалим… Здесь кроется страшный заговор!
— И мы раскроем его! — торжественно произнес Робин. — А поможет нам в этом «Непобедимая Манна»!
Два дня спустя состоялась церемония крестин. Рабочие, слуги и стражники облачились в парадные камзолы и выстроились вдоль стен верфи. Оркестр, приглашенный из деревни, играл «Трафальгарский вальс», а Робин, Кот и Директор верфи суетились вокруг бутылки шампанского, которую надо было как следует привязать к концу носового фала, прежде чем вручать Бабушке. Кот был в парадном белом кителе и фуражке с баронской короной, Робин надел тельняшку и бескозырку, а Директор облачился в смокинг и бабочку.
Наконец появилась Бабушка, которая по случаю торжества надела парадный фартук, расшитый морскими звездами. Под барабанную дробь она подошла к бутылке «вдовы Клико», осторожно подняла ее и с нерешительным видом отпустила. Бутылка стукнулась о черный борт «Непобедимой Манны», но не разбилась, а отскочила обратно. Робин поймал бутылку и снова вручил ее Бабушке. На этот раз Бабушка запустила бутылку как следует, раздался звон, грохот, и во все стороны разлетелись брызги шампанского. В тот же миг грянул оркестр, и все присутствующие запели Гимн нового корабля.
— Темна, как ночь, пучина океана,
А брызги волн сливаются с туманом,
И возле скал свирепствует прибой.
Но держит курс прославленная «Манна»,
Штурвал покорен воле капитана,
И только пена тает за кормой.
Нам не страшны арктические льдины,
Жестокий шторм, коварство сарацина
И тяжкий плен угрюмых темных вод.
Мы победим, ведь наша субмарина
Быстрей стрелы, изящнее дельфина,
Сильна, как танк, легка, как вертолет.
Гниют на дне фелюги и фрегаты.
Готовит море нищим и богатым