Как ни странно, в том, что она сказала правду, Коэлин сомневаться не стал — уж очень лицо Зары напоминало лицо покойного де Митарра. Поэтому, услышав голос леди Оланны, раздавшийся из коридора, сорвал с мизинца перстень с кроваво-красным рубином и протянул его ей: — Я принимаю твое Слово, Зара де Митарр, и обещаю тебе жизнь графа Игрена в обмен на твою верность. Об остальном поговорим позже…
…Снотворное подействовало как-то сразу — леди Оланна, восторженно описывавшая красоту озера Глубокого, на котором она была «аж четыре раза», вдруг закрыла глаза, покачнулась, и, ткнувшись носом в тарелку, еле слышно засопела.
Представив себе, во что в этот момент превратилось лицо одной из самых красивых женщин королевского двора, Коэлин поморщился, встал из-за стола, и, с большим трудом взвалив на плечо ее безвольное тело, поволок его в спальню.
Зара метнулась следом. И, оказавшись рядом с кроватью раньше принца, сдернула с нее покрывало.
— Вытри ей лицо, разуй и раздень… — уронив свою ношу на край кровати, приказал принц. — Потом изобрази что-нибудь эдакое. А я пока схожу отолью…
— Сделаю, ваше высочество… — кивнула девушка, и, перевернув графиню на спину, задрала подол верхнего платья…
…Открыв дверь в спальню, Коэлин удовлетворенно улыбнулся: девочка постаралась на славу. На полу у входа валялась одинокая туфелька. Чуть дальше, запутавшись в обрывке нижней юбки графини, лежала вторая. Темно-зеленая груда ткани, еще недавно подчеркивающая стать леди Оланны, торчала из-под кровати. Вместе с его сапогом. Второй сапог, из которого торчало что-то ажурное, стоял на подоконнике, опираясь голенищем на лежащий на боку пустой кувшин с вином. Сама графиня…
— Я приготовила для вас новый камзол и шоссы, ваше высочество! — раздалось откуда-то справа. — У ее светлости весьма неплохая память, поэтому, если вы хотите, чтобы она поверила, ко всему этому надо добавить то, что на вас одето…
— Логично… — кивнул принц, посмотрел на тело своей леди Оланны и… вздрогнул — под правым ухом у лежащей на спине графини чернели весьма характерные пятна! Причем не где-нибудь, а именно в тех местах, которые ему нравилось целовать! На груди, вокруг обеих ареол, пятен было в несколько раз больше!! А из-под поясницы графини де Вайзи узнаваемо торчал валик из сложенной пополам подушки!!!
— Ее светлость заснула прямо во время ласк… — уловив его взгляд, сокрушенно вздохнула Зара. — Кстати, я бы на вашем месте обиделась…
— Обижусь… Обязательно… — пытаясь представить себе, как девушка оставляла эти синяки, ответил Коэлин. И, рассмотрев еще парочку подробностей положения тела графини, растерянно добавил: — Скажи, а откуда ты знаешь о таких моих привычках?