Марша молча проглотила обиду. Она, конечно, знала, что слух о ее разводе уже распространился по всему городу. Ей снова придется доказывать всем подряд, что Марша Тернер чего-то стоит.
— Проверьте меня, — предложила она. — Я смогу продать любой дом, любую квартиру. У вас ведь наверняка есть недвижимость, от которой вы годами не можете избавиться. В каждой конторе, занимающейся торговлей и обменом жилья, есть такие «несчастливые» проекты. Я продам их все, если вы меня возьмете.
— Вы уверены?
— Можем заключить пари, — усмехнулась Марша.
— Какого рода?
Она пожала плечами. Марша была уверена в себе как никогда.
— Вы возьмете меня на испытательный срок, скажем, в три месяца, и за это время я постараюсь продать все, что висит на вашей фирме мертвым грузом.
— А если вы не справитесь?
— Тогда я снова начну искать работу.
Глаза Коннолли весело блеснули. Неужели она не шутит? Действительно ходили слухи, что Марша Тернер может продать что угодно кому угодно. Стоит ли принять условия пари?
— У нас есть три дома, которые никто не желает покупать, — решился наконец Коннолли. — Продадите их за три месяца — останетесь в фирме и получите повышение. Согласны?
Марша протянула ему руку, и он пожал теплую нежную ладонь. Коннолли невольно задержал ее пальцы в своих. Марша удивленно взглянула на него, но интерес, вспыхнувший на мгновение в ее глазах, погас так же внезапно, как и появился.
— Идет, — сказала она. — А какое повышение меня ждет?
Итак, она уверена в своем успехе, подумал Коннолли. Смело.
— Как вы, должно быть, знаете, мы занимаемся не только продажей и покупкой жилья. Наша фирма также скупает разорившиеся фирмы и предприятия, чтобы потом продать их втридорога. Вы знаете эту систему.
— Естественно, — кивнула Марша. — И вы поручите мне крупные сделки?
— Если вы справитесь со своим заданием, — ответил Коннолли с улыбкой.
— Я справлюсь, — заверила его Марша. — Когда можно приступать к работе?
Она стояла в просторном холле трехэтажного старинного особняка. Помещение давно не проветривалось, и Марша морщила нос, вдыхая затхлый, полный пыли воздух. Ставни были закрыты, а потому в холле царил полумрак. Когда Марша начала подниматься по лестнице на второй этаж, ступеньки скрипели и стонали, словно живые. Она поёжилась от невесть откуда взявшегося сквозняка и открыла первую попавшуюся дверь. Спальня. Какое запустение! А ведь когда-то в доме жили люди. А в этой спальне, возможно, кто-то занимался любовью, подумала Марша.
Она не стала туда заходить из боязни, что на нее что-нибудь обрушится.
— Кошмар! — сказала она вслух. — Кто захочет тебя купить, дорогой дом? Тебя же даже не удосужились отремонтировать. Впрочем, я знаю, кому тебя можно продать, если только ты будешь хорошо себя вести и не рассыплешься на части в тот момент, когда я приведу сюда клиента.