– Да какая проблема? Вот цирюльня, загляну на секунду, расценки узнаю. Если парад созерцать пойдем, неудобно со щетиной. Поскучай, пожалуйста.
Катя озадаченно наблюдала, как напарник ныряет в двери заведения под вывеской с устрашающе намалеванными ножницами. Сквозь мутные окна ничего разобрать не удалось, но выскочил на улицу Виктор Михайлович буквально через минуту.
– С ума сойти! Элементарное бритье двадцать пять рублей! Что делается?! А господам добровольцам, между прочим, солидные скидки. Вот и будь после этого мирным обывателем.
– За что кровь лили, революцию делали? – согласилась Катя. – Только ты, Витюш, бритву из пиджака поглубже переложи, светится.
– Ай-я-яй, – майор сокрушенно переложил бритву во внутренний карман, – воровать и так нехорошо, а тут еще этот «смокинг» подводит.
– Мне ничего не прихватил? – полюбопытствовала Катя.
– Фен, что ли? У них «нэма». Там у них бедно. Полторы расчески, и помазок облезлый. И самого брадобрея на предмет педикулеза проверить не мешало бы.
– Что ж ты его совсем обездолил, последнюю бритву увел?
– Не последнюю, я запасную из ящика прихватил. Сразу орать не начнет. А с бритвочкой оно как-то надежнее. Если не понадобится – верну. Не хозяину, так наследникам.
– Мог бы еще и ножницы прихватить.
Виктор Михайлович покосился, но смолчал. Кате показалось, что знает мужичок даже больше, чем она подозревала. Вот язык у тебя, барышня, болтливый. Майор подумает, что напарница на свои давешние сомнительные подвиги намекала.
Домик угловой, одноэтажный, заросший зеленью, имел совершенно сельский вид. Наверное, в дворике куры кудахчут и петух разгуливает.
– Пришли, – пробормотал Виктор Михайлович. – Вот здесь наше имущество и должно храниться. Свежие данные по оперативной обстановке у хозяина получим. Он человек осведомленный.
Парочка прошла вдоль заборчика мимо низеньких зашторенных окон. К воротам Виктор Михайлович не свернул, вместо этого провел Катю вокруг большой лужи, и агенты, не меняя прогулочного шага, двинулись в переулок. Шагов через пятьдесят майор пробормотал:
– Что-то не то.
Катя и сама уже поняла. Во дворе было как-то… Заброшенно, что ли? Безлюдье ощущалось как на старом, запущенном археологическом раскопе. Даже собака молчала.
– Кажется, пришло время, как это у вас говорят, провести боевое слаживание? – Виктор Михайлович смотрел вопросительно.
– Наконец-то! Я уж думала, вы никогда не предложите.
Майор хмыкнул:
– Шуточки – дело хорошее, но я тебя действительно только по анкете знаю. Значит, так, я с тыла, а ты в калиточку сунься под каким-нибудь приличным предлогом. Только естественнее, естественнее…