Ничего не скажешь, успокоила! Как представила Таисия Владимировна, что с Мурзика шкурку сдирают, а тельце в уксус кладут, чуть не разрыдалась в голос. А еще подумала, вот по телевизору заграницу нахваливают, но ведь не от хорошей же жизни лягушек станешь есть?!
— Следующий вариант такой, — продолжил строить свои догадки Олег Валерьянович. — Гибель под колесами автотранспорта.
— Нет, Мурзик — котик осторожный, — решительно возразила Таисия Владимировна. — Он даже машины, которые просто во дворе стоят, и то всегда стороной обегал.
— Тогда остаются два варианта, и оба оптимистические, — потер руки Олег Валерьянович. — Первый: кота похитили. Справедливо заметила Евдокия Афанасьевна, я небольшой любитель домашних животных. В условиях крупных городов они сжирают существенное количество продуктов питания, а никакой практической пользы не приносят. Однако, признаю, ваш Мурзик имеет симпатичный внешний вид, и кому-то он определенно мог приглянуться. Но если даже похитители увезли кота на другой конец Москвы, все равно надежды терять не следует. Я недавно в одной серьезной газете вычитал, что некая кошка вернулась к своим хозяевам через сорок девять дней. Они на даче ее забыли, а дача у них по Северному направлению, то ли в Тарасовке, то ли в Мамонтовке, сами же живут в районе метро «Каширская». Представляете, какой путь проделала эта мурка, чтоб к хозяевам вернуться!..
Олег Валерьянович сделал паузу, хитро подмигнул женщинам и последнюю свою версию изложил.
— Склоняюсь я более всего к той мысли, уважаемые сударыни, что ваш котяра сексом сейчас занимается. Это, вспомните-ка, дело такое увлекательное, что тут и о пище забудешь и счет дням потеряешь. Не так ли, а, старушенции? — И локтем в бок легонько толкнул Евдокию Афанасьевну и захохотал заливисто.
«Ну, охальник! — осуждающе подумала Таисия Владимировна. — Ему о смерти пора думать, а он все о глупостях».
3
И как напророчила. На следующее утро, только умыться успела, звонок в дверь. Открыла — на пороге Маша косорукая стоит, вся зареванная.
— Что стряслось, Машенька? — спросила ласково.
— Ой, баба Тася! — заголосила та. — Помер наш Олег Валерьянович.
Ну, конечно, расспросила она Машу, как да чего, только никаких особых подробностей не узнала.
Пришла Маша с утра пораньше квартиру прибрать, дверь своим ключиком открыла, у Олега Валерьяновича к ней, понятно, доверие было полное. В комнату вступила, удивилась: в такую-то рань Олег Валерьянович уже за столом сидит. Но сидит как-то странно: голову на столешницу положил, а одна рука вниз свисает. Словно пьяный. А он ведь после инфаркта, что в позапрошлом году случился, ничего спиртного категорически в рот не брал. «Я свою цистерну выпил», — отшучивался, когда предлагали. Окликнула его Маша — не отвечает. Подошла ближе и все ясно стало. За руку взяла — та уже окоченевшая. Может, Олег Валерьянович еще вечером помер.