И никто из разведчиков не выехал из лагеря в тот вечер. Никто не узнал о подошедших совсем близко солдатах. Проткнутые Носы, согласно их этических правилам, считали, что никто не позволит себе напасть на спящую деревню.
Полковник Гиббон подступает к стойбищу
Согласно своему плану, Гиббон поднял людей в одиннадцать часов вечера. Семнадцать офицеров, 132 рядовых солдата и 34 волонтёра вытянулись вдоль тропы. Оставшиеся на месте привала 14 солдат должны были подвести на следующий день фургоны с припасами и гаубицу.
Пройдя пять миль, они достигли ручья и двигались вдоль него почти милю, покуда не вышли с запада прямо к индейскому лагерю. Чуть выше, на склоне горы паслись небольшая группа пони. Солдаты прошли мимо этих лошадок длинной колонной по-одному. Надо отдать должное аккуратности этого почти по-волчьему бесшумного захода в тыл противнику. Даже индейские лошади не встрепенулись.
Гиббон намеревался окружить весь индейский табун и отогнать лошадей от деревни, но его надежные проверенные проводники отговорили его, сказав, что ему предстояло сражаться с Проткнутыми Носами, а не Сю, поэтому не стоило разделять отряд.
Выйдя на свои позиции, солдаты остановились в ожидании указаний к действиям. Они должны были наступать как бы в форме трезубца. Центральная часть состояла из рот, возглавляемых Комбо и Санно. Левы крылом, которое находилось ниже по ручью и включало также волонтёров Кэтлина, командовал лейтенант Брэдли. Правым (вверху ручья) – Логан. Две роты (Роуна и Вильямса) оставались на случай поддержки, но события вынудили их вступить в действие вместе с людьми Логана. Сигналом к наступлению должен был быть первый прозвучавший выстрел.
Всё проходило по плану.
Примерно в три тридцать, когда забрезжили первые проблески света, стрелковая цепь направилась к индейским жилищам.
Они находились почти в ста ярдах от ближайших палаток, когда полог одной из них откинулся, и появился одинокий индеец. Он сел на свою лошадку и неторопливо поехал от лагеря, заезжая прямо в ряды притаившихся в траве солдат. Лейтенант Вудраф писал позже: «Он низко склонился, чтобы разглядеть, что это было перед ним в сумраке.» Жёлтый Волк сказал, что всадником был Наталекин, подслеповатый старик, слишком дряхлый, чтобы воевать. Мощный ружейный залп свалил его с лошади.
Солдаты бросились к деревне, шумно пересекая ручей и стреляя в конусообразные жилища. Они стреляли во всех появлявшихся индейцев без разбора. Да в такой свалке и нельзя было отличить мужчину от женщины. Индейцы мгновенно оценили ситуацию и мгновенно кинулись врассыпную, но основная масса их направилась навстречу наступающим, так как заросший ивами берег ручья представлял отличное для обороны место. Многие, выскочив из палаток без оружия, бросились обратно. Женщины и детвора помогали мужчинам, чем могли. Растерянность царила среди дикарей всего лишь несколько мгновений, затем послышались уверенные голоса вожаков, призывающие к твердости и спокойствию. Страх и паника уступили место яростному желанию самосохранения. Проткнутые Носы начали мужественную оборону всеми имевшимися средствами – ружьями, топорами, дубинками и голыми руками. Прийдя в себя от шока, индейские снайперы быстро обосновались на стратегически выгодных позициях, и меткие выстрелы послышались со всех сторон – из кустов, с берега ручья, из открытой прерии и даже с далекой горы.