— Ты дурак, что ли? — возмутился Макс. — Я Леру жду, а Дина — просто друг. Одну ее нельзя оставлять. Не понимаешь, что ли?
— А! Понял! Это правильно ты придумал! Ольку трогать никто не будет — с брюхом она, а Дина — да, Дина красивая. К ней уже Шах подкатывал, когда тебя Рыжий в штаб уволок.
— И что?
— А ничего. Морозилась она, и все. Он как подъехал, так и уехал. Пешком уехал. А теперь и близко не причалит, раз она с тобой. Связываться не станет — ты теперь у Бизона в любимчики выбился. Да и нет у него права такого.
— Не знаю я еще, во что выбился… мутно он как-то на меня смотрит… будто завидует чему-то… странный взгляд…
Макс развернул сверток из листьев дровяка, продемонстрировал три кокоса и половину увесистой рыбины, закопченной почти до черноты:
— Дина вернется — слопаем. Мне доужинать Рыжий не дал.
— Бизон подогнал?! Ну ты точно в любимчиках теперь, не сомневайся!
На пороге неожиданно показалась Ленка. Событие столь же неординарное, как появление НЛО: ведь ее из холодка штаба калачом не выманить. Брезгливым взглядом окинув внутренности хижины, она еще более брезгливым голосом приказным тоном произнесла:
— Максим, Толик сказал, чтобы ты шел к хижине Эна.
Сообщив это, она удалилась так же бесшумно, как появилась.
Макс молча переглянулся с Жорой, и тот злорадно выдал:
— Бизон ее опять воспитывать начал.
— Не понял?
— Чего не понял? Когда она его сильно доставать начинает, он ее гонит на улицу. И вообще воспитывать начинает. Раз даже бланш[4] ей набил. Под глазом. Не сильно ударил, но заметно. У него ведь обычно девки долго не задерживаются — любит их менять. Вот и ее время проходит: скоро на солнышко выставит. Ты иди давай, Бизон ждать не любит. Наверное, будут про диксов расспрашивать.
— Ладно, придется идти. А ты пока притащи на лежанку свежих листьев дровяка. На той поляне, где мелкие его сушат, их полно.
* * *
Возле хижины Эна ничто не изменилось: все тот же стол, заставленный кокосовой посудой, широкий навес, лавочки, исписанные черными надписями светлые раковины на стенах. Вот только гораздо многолюднее стало — на лавках расселось семь человек: сам Эн, Дина, Бизон, Рыжий, Муса и еще тройка старших, с которыми Макс до этого не пересекался. Знал лишь в лицо, путаясь в именах и прозвищах.
Из странного можно отметить присутствие Мишани — тот, усевшись возле Дины, с неописуемым наслаждением микроскопическими глотками потягивал воду из кокосовой фляги. Непонятно, как мальцу позволили присутствовать на таком серьезном собрании. Возможно, чтобы подтверждал слова Дины.
При появлении Макса Бизон оборвал разговор и указал на лавку напротив себя: