О Беке же сказать этого было нельзя. После ссоры со Странником он еще больше ушел в себя, замкнулся, решив, что пока так будет лучше. Этому решению способствовало и то, что он намеревался больше не попадать под влияние друида. Он старательно избегал его и держался в кругу тех, кого считал своими товарищами, — был с Квентином, Ареном, Панаксом, с Рыжим Верзилой и Рыжей Крошкой. Но теперь Бек вел себя с ними более сдержанно, поскольку теперь его обременяла тайна. Его постоянно преследовали вопросы. Он несколько раз хотел было поделиться своей тайной с кем–нибудь — с Квентином или Ареном, — но все никак не мог решиться. Да и что это даст? Он просто возложит груз еще на чьи–то плечи, но своего бремени не облегчит. Никто, кроме друида, не мог помочь ему узнать то, что ему необходимо. Бек понимал, что ему придется просто ждать, пока друид сам не решит все ему рассказать. А ждать, возможно, придется долго.
Через неделю после Мефитика погода поменялась — с юга пришел теплый фронт. Направление ветра изменилось, нагнало густых облаков, и немного потеплело. На смену ясному, холодному воздуху пришел густой туман. Дул слабый сырой ветерок, и все цвета вокруг поблекли. Когда фронт только подошел, в небе еще оставались просветы, так что ночью можно было сориентироваться по звездам. Но на следующий день чистое небо показывалось местами лишь случайно. На третий день все вокруг затянул туман. Вначале вместо солнца в небе осталось яркое пятно, затем там был лишь едва различимый светлый мазок, и, наконец, все затянула плотная пелена тумана.
На четвертые сутки видимость сократилась. Она теперь не превышала десяти ярдов, а смену дня и ночи можно было определить лишь по тому, что днем было немного светлее. Рыжий Верзила попытался вывести судно из затянутой туманом области, но безуспешно. Крылатые Всадники были вынуждены посадить своих птиц на плоты и ждать, пока не прояснится. «Ярл Шаннара» был окутан непроглядным клубящимся туманом.
В конце концов, Редден Альт Мер отдал приказ совсем убрать паруса и прекратить подачу энергии на двигатели. Он боялся, что при такой видимости они могут налететь на скалы. «Лучше переждать эту погоду, — сказал он, — чем напрашиваться на неприятности». Все восприняли эти слова спокойно и занялись своими делами. Все равно ведь ничего не поделать. Неприятно, когда ничего не видишь, ни неба, ни воды, не можешь различить цвета. Сквозь окутавшую их мглу не проникали даже крики птиц и всплеск рыб. Казалось, во всем мире они остались одни. Люди собирались у палубных ограждений и молча подолгу вглядывались в непроглядную тьму, пытаясь хоть что–нибудь разглядеть. В таком густом тумане даже скитальцам было не по себе. У побережья туман держится обычно дня два, после чего его уносит ветер. Здесь же казалось, что он продлится вечно.