рольности рассудку.
С терпимым отношением Фомы Аквинского резко
контрастируют бесчисленные отрицательные суждения
средневековых отцов церкви. Их мнения сводятся
к тому, что страсти — это смертный грех в глазах Бога.
В число семи смертных грехов входят: неумеренность
или чревоугодие, ярость или гнев, гордыня, алчность
или жадность, леность или медлительность, праздность, а также порочность или развращенность. Особенно
непримиримая борьба велась с похотью, сладострастием.
Очернение сексуальности берет свое начало в Средневе
ковье, и следы его заметны и поныне. Словом «похоть»
клеймили не только непосредственно сексуальное, но
и любое наслаждение, радости чувственной жизни, эро
тику, словом, все физическое. Чувства должны были
быть рафинированными: мужчина поклоняется своей
возлюбленной, почитает ее красоту и, презрительно
отвергая сексуальность, пренебрегает телом своей
избранницы. Фатальным образом любовь была постав
лена в один ряд со смертью и недугом. Эта несчастная
аналогия до сих пор причиняет множество страданий.
27
В Новейшее время проблема религиозного блага
и греха перестала играть важную роль, которая отводи
лась ей в Средневековье. Тем не менее раскол между
моралью и страстью сохраняется до сих пор.
Шопенгауэр в своей книге «Мир как воля и пред
ставление», с одной стороны, торжественно провозгла
шает «волю к жизни» — «экзистенциальным влечением»
(нем. «Lebenstrieb»). Он пишет: «Все обращено и на
правлено на существование, на переживание его во всей
полноте», причисляя к жизненным силам не только волю
к самосохранению, но и половое влечение, этот «стер
жень экзистенциальных влечений». С другой стороны, согласно Шопенгауэру, данное влечение упраздняет
мирские беззаботность, веселость и безгрешность, заме
няя их на несчастье, а говоря словами самого Шопен-
гауера, «на беспокойство, меланхолию, удрученность, волнение и нужду». В связи с этим Шопенгауэр пришел
к известному «отрицанию воли к жизни», в чем, однако, мы с ним не можем быть солидарны.
Фридрих Ницше отчетливо различал в людях «долю
первобытности». В своей работе «Человеческое, слиш
ком человеческое» он недвусмысленно заявил: «Без
наслаждения нет жизни». В другом месте он заметил:
«Алогичность страстей необходима для существова
ния». Согласно Ницше, моральные заповеди церкви «на
самом деле направлены против индивида и не желают
ему счастья». «Могущество моральных предрассудков
коренится глубоко в духовной <...> природе <...>, вре
доносное, стесняющее, ослепляющее, вздорное».