Толпе знакомы только простые и крайние чувства; всякое мнение, идею или верование, внушенные ей, толпа принимает
или отвергает целиком и относится к ним или как к абсолютным истинам, или же как к столь же абсолютным заблужде-
ниям. Так всегда бывает с верованиями, которые установились путем внушения, а не путем рассуждения. Каждому из-
вестно, насколько сильна религиозная нетерпимость и какую деспотическую власть имеют религиозные верования над
душами.
Не испытывая никаких сомнений относительно того, что есть истина и что — заблуждение, толпа выражает такую же
авторитетность в своих суждениях, как и нетерпимость. Индивид может перенести противоречие и оспаривание, толпа
же никогда их не переносит. В публичных собраниях малейшее прекословие со стороны какого-нибудь оратора немед-
ленно вызывает яростные крики и бурные ругательства в толпе, за которыми следуют действия и изгнание оратора, если
он будет настаивать на своем. Если бы не мешающее присутствие агентов власти, то жизнь спорщика весьма часто под-
вергалась бы опасности.
Нетерпимость и авторитетность суждений общи для всех категорий толпы, но выражаются все-таки в различных сте-
пенях. Тут также выступают основные свойства расы, подавляющие все чувства и мысли людей. В латинской толпе
нетерпимость и авторитетность преимущественно развиты в высокой степени, и притом настолько, что они совершенно
уничтожают то чувство индивидуальной независимости, которое так сильно развито у англосаксов. Латинская толпа
относится чувствительно только к коллективной независимости своей секты; характерной чертой этой независимости
является потребность немедленно и насильственно подчинить своей вере всех диссидентов. В латинской толпе якобин-
цы всех времен, начиная с инквизиции, никогда не могли возвыситься до иного понятия о свободе.
Авторитетность и нетерпимость представляют собой такие определенные чувства, которые легко понимаются и ус-
ваиваются толпой и так же легко применяются ею на практике, как только они будут ей навязаны. Массы уважают толь-
ко силу, и доброта их мало трогает, так как они смотрят на нее как на одну из форм слабости. Симпатии толпы всегда
были на стороне тиранов, подчиняющих ее себе, а не на стороне добрых властителей, и самые высокие статуи толпа
всегда воздвигает первым, а не последним. Если толпа охотно топчет ногами повергнутого деспота, то это происходит
лишь оттого, что, потеряв свою силу, деспот этот уже попадает в категорию слабых, которых презирают, потому что их