во. Путем повторения это уверение сделалось одним из самых непоколебимых догматов демократии, и в настоящее вре-
мя так же трудно касаться его, как некогда было трудно касаться догматов церкви.
Но относительно этого пункта, как и относительно многих других, демократические идеи оказались в полном разно-62
гласии с данными психологии и опыта. Многие знаменитые философы, в том числе Герберт Спенсер, без труда доказа-
ли, что образование не делает человека ни более нравственным, ни более счастливым и не изменяет ни его инстинктов, ни его наследственных страстей, а иногда даже, если только оно дурно направлено, причиняет более вреда, нежели поль-
зы. Статистики подтвердили этот взгляд, показав нам, что преступность увеличивается вместе с обобщением образова-
ния или, по крайней мере, с обобщением известного рода образования. В недавнем своем труде Адольф Гилльо указыва-
ет, что в настоящее время на 1000 необразованных преступников приходится 3000 образованных, и в промежуток 50 лет
количество преступников возросло с 227 на 100000 жителей до 552 и, следовательно, увеличилась на 143%.
Без сомнения, никто не станет отрицать, что правильно направленное образование может дать очень полезные прак-
тические результаты, если не в смысле повышения нравственности, то, во всяком случае, в смысле развития профессио-
нальных способностей. К сожалению, латинские народы, особенно в течение последних 25 лет, основали свои образова-
тельные системы на совершенно ложных принципах и, несмотря на слова самых знаменитых людей, таких как Брюль, Фюстель де Куланж, Тэн и др., они продолжают настаивать на своих печальных заблуждениях. Я указал уже в одной из
своих прежних работ1, как наша современная воспитательная система превращает во врагов общества тех, кто получил
это воспитание, и как она подготавливает последователей самых худших видов социализма.
Главная опасность этой воспитательной системы, вполне справедливо именуемой латинской системой, заключается в
том, что она опирается на то основное психологическое заблуждение, будто заучиванием наизусть учебников развивает-
ся ум. Исходя из такого убеждения, заставляют учить как можно больше, и от начальной школы до получения ученой
степени молодой человек только и делает, что заучивает книги, причем ни его способность к рассуждению, ни его ини-
циатива нисколько не упражняются. Все учение заключается для него в том, чтобы отвечать наизусть и слушаться.
«Учить уроки, — пишет один из бывших министров народного просвещения, Жюль Симон, — знать наизусть граммати-