и образы. — Оратор, не имеющий обаяния, не в состоянии заставить принять свои доводы. — Преувеличение
чувств, как хороших, так и дурных. — Автоматизм, выражающийся в известные моменты. — Заседания Конвен-
та. — Случаи, когда собрание теряет характерные черты толпы. — Влияние специалистов в технических вопросах.
— Преимущества и опасности парламентского режима во всех странах. — Он приспособлен к современным по-
требностям, но влечет за собою финансовые траты и прогрессивное ограничение свободы. — Заключение.
Парламентские собрания представляют собой разнородную толпу, неанонимную. Несмотря на различный их состав в раз-
ные эпохи и у разных народов, они все-таки обнаруживают сходные черты, причем влияние расы сказывается лишь в смяг-
чении или увеличении этих черт. Парламентские собрания в самых различных странах, в Греции, Италии, Португалии, Испании, Франции, Америке имеют очень большие аналогии в своих прениях и голосованиях и причиняют правительст-
вам одинаковые затруднения.
Парламентский режим, впрочем, является идеалом всех современных цивилизованных народов, хотя в основу его
положена та психологически неверная идея, что много людей, собравшихся вместе, скорее способны прийти к незави-
симому и мудрому решению, нежели небольшое их число.
В парламентских собраниях мы встречаем черты, общие всякой толпе: односторонность идей, раздражительность, восприимчивость к внушению, преувеличение чувств, преобладающее влияние вожаков. Но уже вследствие своего осо-
бого состава парламентская толпа имеет некоторые особенности, на которых мы здесь остановимся.
Односторонность мнений составляет важнейшую черту этой толпы. Во всех партиях, и особенно у латинских на-
родов, мы встречаем неизменную склонность разрешать самые сложные социальные проблемы посредством самых
простых абстрактных принципов и общих законов, применяемых ко всем случаям. Принципы естественным образом
меняются сообразно каждой партии, но уже вследствие своего нахождения в толпе индивиды всегда обнаруживают
стремление к преувеличению достоинства этих принципов и стараются довести их до крайних пределов. Вот почему
парламенты всегда являются представителями самых крайних мнений.
Самый совершенный образец односторонности таких собраний представляют якобинцы великой революции. Про-
никнутые догматами и логикой, с головой, наполненной неопределенными общими местами, якобинцы стремились про-
водить в жизнь свои стойкие принципы, не заботясь о событиях, и можно смело сказать, что они прошли через всю ре-