Как-то в поздний субботний вечер, не дождавшись Айтека, жена поднялась в мезонин, где, как она предполагала, находился муж. Тихо открыв дверь, застала «биолога» за странным занятием: склонившись над каким-то аппаратом, он старательно, как дятел, что-то выстукивал.
Заметив жену, Айтек испугался, замахал руками, грубо вытолкнул ее из комнаты.
Взбешенный Рейнхельт набросился на Айтека, как только за молодой женщиной захлопнулась дверь:
— Болван, почему дверь не запер? Ты погубил меня и себя! Надо что-то предпринять до прихода старика с гор. Их встреча станет моим концом. Она не должна увидеть свекра.
Он как зверь метался по комнате, потом, остановившись перед Айтеком, приказал:
— Ты это сделаешь или умрешь сам…
На другой день «ученый биолог» принялся уговаривать молодую женщину прогуляться. В километре от кордона Рейнхельт остановился, указал на полянку, усеянную цветами. Но, чтобы попасть на нее, надо было метров десять пройти по узкому карнизу, нависшему над Волчьим провалом, на дне которого ревела и грохотала невидимая река.
«На штурм, друзья!» — воскликнул Рейнхельт и, пропуская вперед женщину, придержал Айтека:
— Ну!.. Или обоих? — и многозначительно указал на оружие.
Айтек визгливо позвал жену:
— Милая, подожди, одной опасно!
Достигнув середины опасного карниза, он изо всех сил толкнул жену в пропасть. Предсмертный крик женщины никто не услышал.
Сагид уже не увидел своей невестки. Вскоре он слег и больше не поднялся…
Добравшись до Приазовска, Маслов поторопился узнать, что в городе.
Николай огорошил его:
— Арестован Василий Трубников.
— В чем его подозревают?
— Мы ничего не знаем.
— И что теперь будет? — ужаснулся Юра. — Давай уточним, что ему известно. Метелина он не должен выдать, иначе погубит жену. Не поверят, что Настя не догадывалась, кем в действительности является Иван Бугров.
— Точно, не поверят. Семен словно предчувствовал беду, давно из хутора рвался. Теперь я спокоен, он в надежном месте.
— Это хорошо! — одобрил Маслов. — Правильно мы поступили, что не знакомили Василия с Максимом Максимовичем, руководителями групп.
— И все-таки кое-кого из наших он знает, листовки перевозил.
— Да, знает. Нас с тобой тоже знает.
— Худо… очень худо.
□
После казни Шмеля Ружа со всех ног бросилась в гостиницу. В вестибюле непринужденно поболтала с дежурной. Делала это не без умысла: пусть знают, что она дома находилась.
Раньше обычного неожиданно появился Рейнхельт — довольный, радостный. Когда они остались вдвоем в номере, он, раскинув руки, воскликнул:
— Вот оно как! Гуляй — наша взяла! Сухуми теперь вот где, в моем кулаке! — И, обняв Ружу, заторопил: — Оденься в самое лучшее, что у тебя есть, генерал на вечер пригласил. Ты должна выглядеть элегантно. Сейчас поедешь со мной. О, сегодня я осчастливлю тебя знакомством с высшими немецкими офицерами! Ты того стоишь!