Вероятно, Ирина быстро бы забыла этот случай, но через несколько дней, возвращаясь с работы, она встретила Ивлева на трамвайной остановке. Он издали приветствовал ее.
Трамваи ходили нерегулярно, люди на остановке нервничали, ругались. Ивлев подошел к Ирине. Посетовал на плохую работу городского транспорта, поблагодарил за чудодейственное лекарство. Трамвай не показывался. Ждать надоело. Ирина пошла пешком. Ивлев навязался в спутники. «Держись — приказала она себе, — не подавай виду!»
По дороге Ивлев много и охотно болтал. Ирина узнала, что он снял комнату возле Приморского бульвара. Про себя она отметила: совсем недалеко от их дома.
Ивлев держался корректно. Читал стихи. Сказал, что неравнодушен к Есенину, Маяковскому. Мечтал он стать поэтом, да не доучился. Надо было ставить на ноги младших сестренок и братишку. Семья эвакуировалась, он же с эшелоном заводского оборудования попал в окружение. В свой город не возвратился, потому что был стахановцем, его портрет печатали в местной газете. Сейчас нашел работу в торговой организации. Посмеялся над своим новым занятием, не преминув, впрочем, отметить, что оно по теперешнему времени не такое уж плохое. Предложил, при надобности, захватить и ее вещи для обмена: услуга не велика, хлопот не составит, а муки или картофеля раздобудет. Говорил он просто, непринужденно. У калитки Трубниковых тотчас распрощался, что понравилось Ирине.
И все же тревога ее не покидала.
Выслушав сестру, Костя посоветовал:
— Похоже, что тебе надо скрываться.
— А мать? А вы?
— Ну что ж, повременим, пока не придумаем чего-нибудь получше… А сейчас самое главное — не подавать виду, что ты не доверяешь этому типу.
Через несколько дней — снова случайная встреча с Ивлевым.
У калитки попросил напиться. Ирина бросилась за кружкой, он сделал вид, что не понял ее намерений, прошел следом за ней в дом. Познакомился с Надеждой Илларионовной, с Костей. Пригласил Ирину вечером прогуляться или сходить в кино. Она отказалась. Ивлев не настаивал. Молча подал руку и ушел.
— Ну как он вам показался? — спросила Ирина.
— А что — скромный, обходительный, — неуверенно проговорила Надежда Илларионовна. — Может, тебе от страха почудилось?
— А ты что думаешь, Костя?
— Подожди немного, что-нибудь сообразим.
Как-то Ивлев принес билеты на молодежный концерт. Ирина вопрошающе взглянула на мать, та кивком головы дала понять: соглашайся.
— Что ж, развлекусь, — ответила девушка. — Только пойду платье выглажу.
На кухне Костя успокоил сестру:
— Не робей, там и мои хлопцы будут.
Это был вечер пропаганды немецкого образа жизни. Гитлеровцы завлекали русских парней и девушек добровольно отправиться на немецкие заводы, фабрики, рудники. В концерте приняли участие артисты, прибывшие из Берлина.