Шеф встретил Ирину с каменным лицом. Через переводчика она сообщила: новый нарядчик приходил с подстрекательской листовкой, ведет подрывные разговоры. Немец выслушал безучастно, не спуская с нее тусклого, бесцветного взгляда. Уточнив фамилию подстрекателя, поблагодарил за помощь, надменным кивком дал понять, что аудиенция окончена.
После посещения шефа Ирине было не по себе. Что-то сдавило горло и не отпускало. Даже на воздухе не стало легче.
Погруженная в свои думы, она медленно шла домой. Из переулка навстречу вышла Клава. Ирина ее не заметила. Клава догнала Ирину и, как бы в пространство, проговорила:
— На концерте ты была не одна.
От неожиданности Ирина не успела ответить.
— С Ивлевым будь осторожнее, — продолжала Клава. — Он из полиции.
— Меня это ничуть не тревожит, — безразлично ответила Ирина. — Я немцам не опасна, людей лечу.
— Хорошо, что встретились. Мне надо с тобой посоветоваться, — продолжала Клава.
— Со мной? Вот не ожидала…
— Ты же любишь Сему. И я люблю… Мы должны спасти его. Если ты не в состоянии, я помогу. Его ищет гестапо.
— С твоей помощью. Это ты передала им фотографию!
Лунина отшатнулась, словно ее ударили по лицу, и сказала, не подумав:
— Я не хотела, получилось все нечаянно, — призналась она и тут же начала выкручиваться: — Энно насильно ее взял.
— Как ты, Клава, жить теперь будешь? — с грустью сказала Ирина. — Мне жаль тебя.
— Ненавижу! — крикнула Клава. — Всех вас ненавижу!
Прижимая платок к глазам, она скрылась в первом же переулке.
Наступила весна, голодная, безрадостная. Метелин по-прежнему жил у Насти. Сысой Карпович ему верил, изредка знакомил с другими полицейскими, выдававшими себя то за агрономов, то за служащих городской управы.
После того как советские ночные бомбардировщики накрыли и уничтожили аэродромы, расположенные вокруг Приазовска, и разгромили эшелон с танками на железнодорожной станции, поиски подпольщиков усилились. Немцы были ошеломлены точной бомбежкой и старались найти тех, кто указывал цели самолетам.
Вскоре Метелин пережил неприятные минуты. В парнике к нему подошел бригадир с незнакомым человеком, в начищенных хромовых сапогах, дымчатом пальто, помятой шляпе.
— Встань, с тобой агроном поговорить хочет, — приказал бригадир.
Семен поднялся, стряхивая перегной с шершавых ладоней. Выпрямилась Настя, другие женщины.
— Фамилия? — спросил резким голосом «агроном».
— Бугров Иван.
— Документы при себе?
— Паспорт в кармане.
— Давай.
Семену стало не по себе. Выхватив из рук паспорт, «агроном» раскрыл его, еще раз глазами ощупал Метелина. Отошел в сторону, из нагрудного кармана достал беленький квадратик в четвертушку школьной тетради. «Мой портрет», — догадался Семен.