Но тут Мара услышала, как дверь в туалет открылась и раздались женские голоса.
— Совсем он, что ли, с ума сошел? — говорила одна раздраженным тоном. — Притащить с собой на танцы такую дешевку!
— А ты разве не слышала? — сказала другая. — Он же поспорил с Мартином Ремингтоном, что уговорит ее сюда прийти. Ты же знаешь Джейма: он обожает заключать пари! Зато теперь Мартин проиграл, и мне это очень нравится, потому что Мартин жутко противный!
— Это точно! Мартин молокосос по сравнению с Джеймом. Посмотреть хотя бы на то, как он начинает… — должно быть, девушка сделала какой-то жест, потому что ее подруги громко расхохотались.
— И все же Джейм мог бы вести себя поумнее, — вновь включилась в разговор первая девушка. — Неужели он весь вечер протанцует с этой шлюхой?
— Почему бы и нет? Всем мужчинам, даже твоему распрекрасному Рэнди, нравятся яркие, зажигательные женщины. А эта девица, надо признаться, очень эффектная. Говорят, она цыганка.
— Но она же дешевая и вульгарная! Эти отвратительные рыжие волосы, эти бусы, эти искусственные бриллианты на туфлях — фи! Как он не боится, а вдруг она какая-нибудь больная?
Девушки продолжали стрекотать, но Мара заткнула уши, не желая больше их слушать. Она боялась, что еще минута — и она не выдержит и выцарапает им глаза.
Только когда они наконец удалились, Мара решилась выйти из кабинки. Она подошла к зеркалу и, глядя на себя, вспомнила, что Джоко сказал ей однажды, когда она продемонстрировала ему очередной туалет:
— Ты уж слишком хороша!
А в другой раз он посоветовал ей брать с собой в магазин телохранителя. Тогда она подумала: «Он боится, как бы меня не ограбили», но теперь поняла, что он имел в виду на самом деле. Да, он прав. Но сейчас главное — сделать так, чтобы не дать понять этим снобам, и Джейму в том числе, что их замечания ее хоть сколько-нибудь задели.
Интересно, что это был за спор? Неужели он только поэтому и пригласил ее на танцы? Или здесь есть что-то еще? Намеревается ли он вдобавок затащить ее в постель?
Ноздри Мары раздулись от ярости. Ну, она с ним еще рассчитается! Она отплатит ему за все! Но для начала нужно заткнуть глотку этим мокрым курицам, которые обозвали ее вульгарной шлюхой.
Заперев на всякий случай дверь, Мара вновь подошла к зеркалу. Можно смыть краску, можно снять ожерелье, но что делать с одеждой? А с волосами? Неужели их цвет в самом деле отвратителен?
Скинув пиджак, Мара внимательно рассмотрела платье. Платье как платье, ничем особенным оно не отличалось от тех, в которых были остальные девушки — ну, разве что цветом. А так — самый обычный покрой… Что касается туфель, то бриллиантики легко отодрать. Да, теперь ее туфли смотрятся как самые скромненькие…