Плач доносился из-за высоких колючих кустарников. Горас раздвинул ветви и оказался у края канавы, с обеих сторон которой разросся боярышник. Сперва он ничего необычного не заметил, но, присмотревшись повнимательнее, различил, что за кустами что-то розовеет.
«О Боже! — подумал он. — Боже мой, это же обнаженное тело».
Горас похолодел от ужаса. Меньше всего на свете ему хотелось оказаться замешанным в убийстве. Но, с другой стороны, не может же покойник плакать?
И он недолго думая раздвинул кусты боярышника. Перед ним действительно было распростерто тело, притом женское, и притом абсолютно голое. Женщина лежала на спине, раскинув ноги; чудовищные синяки и кровоподтеки явно свидетельствовали о том, что ее жестоко избили.
Длинные огненно-рыжие волосы женщины полностью закрывали лицо, но тело ее — несмотря на следы побоев — представляло собой одну из прекраснейших женских фигур, которые когда-либо видел Горас. А он, что ни говори, считал себя знатоком в этом вопросе.
Сперва он подумал, что она все-таки мертвая. Но тут женщина слегка пошевелилась, и в душу Гораса закралось чувство стыда. Ясно было, что ее изнасиловали, и сделал это, естественно, мужчина. А Горас ведь тоже мужчина. Он, правда, ни одну женщину в жизни не брал силой, но все же… он тоже мужчина.
Но сейчас было не до ложной скромности. Девушка — а это была очень молодая девушка — вновь издала плаксивый звук, тот самый, что с самого начала привлек внимание Гораса, и он спрыгнул к ней в канаву. Не удержавшись, Горас шлепнулся на грязное дно, но тотчас поднялся, стряхнул песок и глину и склонился над девушкой.
Первое, что пришло ему в голову, — это скинуть пиджак и набросить на нее, чтобы прикрыть наготу. Он так и сделал. Девушка открыла глаза и испуганно вскрикнула.
— Не бойтесь, милая, — поспешил объяснить Горас. — Я не причиню вам зла. Я отнесу вас к себе домой, и моя жена Берти о вас позаботится.
Девушка замерла. Она откинула рукой волосы, и Горас увидел ее глаза — огромные, зеленые, блестящие, с крошечными черными крапинками — точь-в-точь как у той кошки, которую одно время подкармливала Берти.
Прежде, чем он успел сказать что-нибудь еще, девушка попятилась назад, словно рак. Он думал, она будет признательна ему за его заботу, но как бы не так. Она оскалила зубы, глаза ее горели злобой, и Горас невольно отступил на несколько шагов.
Девушка пробурчала нечто на неизвестном Горасу языке. Однако он догадался, что она посылает его куда подальше. Он попытался было возразить, объяснить, что у него самые лучшие намерения, но тут она подобрала с земли камень и швырнула в него.