Но как только тот поднялся с кровати и направился к двери, Гарри вдруг осознал, что вряд ли найдет дорогу.
— Э–э, подожди, – окликнул он Крэбба, – ты не мог бы помочь мне? Я не уверен, что смогу сам дойти.
— Конечно, ты же знаешь, что всегда можешь на меня положиться!
Он помог Гарри подняться и, подхватив его под руку, повел куда‑то мрачными коридорами, по которым гулял сквозняк. С каждым шагом Гарри все больше и больше убеждался в том, что находится он сейчас где угодно, но только не в гриффиндорской башне.
Остановившись у массивной двери, Крэбб отпустил Гарри и сказал:
— Я подожду тебя, если что – зови, – он деликатно отступил в сторону.
Гарри кивнул и, открыв дверь, вошел внутрь. Он оказался в просторной умывальной комнате с целым рядом раковин, выстроившихся вдоль противоположной от входа стены. Домовики уже успели навести порядок. Начищенные до блеска медные краны туго завернуты. Везде сухо, не осталось и следа, что этой комнатой с утра успел воспользоваться не один десяток мальчишек. Чистые полотенца аккуратно развешаны на крючках.
Гарри подошел к зеркалу и со страхом взглянул в него. Из груди против воли вырвался тихий стон. На него сквозь стекло с чужого бледного лица смотрели серые глаза. Растрепанная светлая челка спадала на лоб, не отмеченный никакими шрамами. Гарри вцепился пальцами в край раковины. Что, черт возьми, происходит? Он закрыл глаза, потряс головой, потом снова открыл их. И вновь увидел в зеркале не себя.
Гарри включил воду и, засунув голову под холодную струю, стал смывать с себя остатки сна и ощущение нереальности происходящего. Простояв так пару минут, он решил, что одним отрезвляющим душем тут не поможешь. Вытершись насухо и слегка пригладив непривычно податливые волосы, Гарри вышел в коридор, где его поджидал Крэбб.
— Выглядишь получше, – сказал тот, протягивая волшебную палочку, – на, держи. Я поднял ее в Зале почета, а сразу отдать забыл.
— Спасибо.
Гарри взял палочку и привычным жестом засунул ее за пояс брюк, не обращая внимания на недоуменный взгляд Крэбба. К счастью тот не имел обыкновения долго размышлять над чем‑либо, и странное поведение Драко было списано на последствия вчерашней дуэли.
— Пойдем, тебе нужно поесть – ты сегодня бледнее, чем всегда. И вообще, скоро совсем в скелет превратишься. Так нельзя.
Гарри решил, что ему послышалось. Он всегда считал, что Малфоя с Крэббом и Гойлом связывает отнюдь не дружба и даже не приятельство. Больше всего это напоминало отношения сюзерена и вассалов, исполняющих волю своего господина и не способных на проявление каких‑либо иных чувств, кроме подобострастия и слепого обожания. Но искренняя и даже домашняя забота, столь явственно прозвучавшая в словах Крэбба, заставила его в этом усомниться. «Странно, – размышлял Гарри, – как будто он действительно переживает за Малфоя».